профессиональный связист, специально подготовленный и наверняка хорошо

законспирированный.

Дошла очередь и до дома No 6. Громыхая сапогами, в квартиру Ивана

Приходько ввалились несколько солдат под командой фельдфебеля и....

вытянулись в струнку. За столом в гостиной, потягивая яичный ликер,

беседовали эсэсовский офицер в черном мундире и пехотный обер-лейтенант.

Эсэсовец был самый настоящий -- хорошо известный в городе сотрудник гестапо

гауптштурмфюрер фон Диппен, один из ближайших "друзей" Пауля Зиберта.

Фельдфебель выбросил руку в приветствии.

– - Где-то в ближайших домах работает русский передатчик, господин

гауптштурмфюрер, -- доложил он фон Диппену, как старшему по званию.

Эсэсовец снисходительно махнул рукой:

– - Ищите. Желаю удачи.

Солдаты ушли. Кузнецов налил фон Диппену новую чашку кофе.

День за днем Валя Казачка снова и снова выходила в эфир. Снова и снова

летели в далекую Москву точки и тире...

И вот однажды...

Шел срочный внеочередной сеанс. Из разных источников поступили

сведения, позволяющие предполагать, что на Украину из Западной Европы спешно

перебрасывают лучшее в фашистской армии крупное соединение -- заново

вооруженный, отдохнувший танковый корпус СС.

Чтобы остановить Красную Армию на границах Украины, немецкое верховное

командование спешно создало новую группу армий. Командующим группой Гитлер

назначил все того же генерал-фельдмаршала Манштейна. В середине февраля

Гитлер решился на крайний шаг: лично прибыл в Запорожье, где провел

совещание с высшим генералитетом. Фюрер требовал остановить любыми

средствами Красную Армию и перейти в контрнаступление.

Некоторые данные, касающиеся указанных событий, и должна была передать

Валя Казачка во время внеочередного срочного сеанса связи с Москвой.

Сосредоточенная и строгая, Валя прильнула к аппарату. Николай Иванович

Кузнецов, чтобы не мешать напряженной работе радистки, рассеянно листал

страницы какого-то ил-люстрированного немецкого журнала, время от времени

поглядывая в окно. Только что вернувшийся из Здолбу-нова Николай Приходько

воспользовался случаем, чтобы хоть полчаса отдохнуть на диване. И вдруг

Николай Иванович вскочил со стула:

– - Гости!

Действительно, по противоположной стороне улицы шли к дому два офицера

– - из числа друзей "обер-лейтенанта Пауля Зиберта". Один держал в руках

большой бумажный сверток.

Сами по себе гости не были опасны, но только не во время передачи,

которую нужно было завершить любым путем. А сейчас... Стоило незванному

пришельцу толкнуть дверь в соседнюю комнату -- провал нашего лучшего

разведчика, замечательной радистки и ценнейшей конспиративной квартиры был

бы неминуем.

Не отрывая руки от ключа, девушка вопросительно посмотрела на

Кузнецова. Прерывать исключительно важный сеанс из-за визита двух

"приятелей" Кузнецов не мог.

– - Быстро раздевайся -- и в постель. Рацию под кровать. Ключ -- под

одеяло. Ты больная. Понятно? Николай -- на кухню. Будь наготове...

Через минуту Валя была в кровати. Хладнокровной девушке все было

понятно, кроме одного. Что делать с наушниками? Они не ключ, которым можно

работать и под одеялом, -- их место на голове!...

Но Кузнецов уже стремительно возвращался из соседней комнаты с ватой и

бинтом.

– - Ты очень страдаешь, у тебя болят зубы, ты даже не можешь говорить.

Понятно?

На миниатюрные наушники, чтобы заглушить их комариный писк, наложены

толстые ватные тампоны. Поверх тампонов плотно намотан широкий бинт, потом

шерстяной платок. Валя сразу стала похожа на ребенка, заболевшего свинкой.

Кузнецов, быстро закончив "перевязку", знаками показал девушке, чтобы

она продолжала работать.

Через полминуты в дверь уже стучали посетители. Открыл Пауль Зиберт:

– - Ба! Кого я сижу! Мартин, Клаус! Хорошо, что заглянули. Я как раз

думал, как проведу вечер. Всегда рад друзьям.

– - Вот и я так думал, -- оскалился долговязый гауптман Клаус -- что нет

офицера гостеприимнее в этом проклятом городе, чем Пауль Зиберт. Кстати, мы