2. Не влюбляться в мужчину.

3. Не беременеть от того мужчины, которого не одобрил Беримор.

Я нарушила два правила и теперь решилась нарушить третье.

Последствие от их нарушения я прекрасно осознавала и готова была их принять.

Готова была бросить все то, что когда-то ценила и любила, для того, чтоб начать новую жизнь. Жизнь, где не будет его, но будет его часть.

Такое уж было последнее эгоистическое желание Анжей Вайтерон, потому что в скором времени она прекратит свое существование.

Мать ждала меня в своей любимой полукруглой комнате. Она взглянула на меня с грустью и слабо улыбнулась.

– Я знала, что, в конце концов, ты решишься на этот шаг и придешь ко мне, - тихо произнесла она и кивнула на диван.
– Посиди немного со мной, Анж.

Я присела рядом с ней на диван, взяла ее ладошки в свои руки и сжала их. Некоторое время мы сидели в тишине, а потом я спросила:

– Как ты поняла?

Мама тяжело вздохнула, посмотрела на наши руки и тихо произнесла:

– Когда мне было девятнадцать лет - я влюбилась. Очень сильно влюбилась в одного юношу, а он в меня. Он родился в семье крестьян и считал, что это главная причина, мешающая нам быть вместе, ведь я была дочкой графини и наследницей. Он предложил сбежать... сбежать туда, где нас никто не знает. Где мы сможем жить вместе, не оглядываясь на наше происхождение. Вот только преградой к счастью было совсем не наше происхождение.
– Мама замолчала, сильнее сжала мои руки.
– Он долго меня уговаривал, сбежать с ним, и однажды я не выдержала и сказала ему, что открою свою тайну, и если после этого он сможет, принять меня, то я убегу с ним.

Она долго молчала, от чего я аккуратно спросила:

– И что было дальше?

Она вздрогнула, словно мой голос вырвал ее из мыслей и забормотала:

– Он не понял... не смог, принять меня... такую... начал мне угрожать... угрожать раскрыть всем нашу тайну... и мне пришлось... пришлось сделать это... сделать, чтоб защитить...
– Она тряхнула головой.
– После него я не верю мужчинам.

Мы замолчали. Сидели, держались за руки, понимая, что так мы сможем быть в последний раз.

– Я люблю его, - наконец-то решившись, призналась я.

– Я знаю, - ответила мама, посмотрела на меня с болью и грустно улыбнулась.
– Мы все-таки обычные женщины, которым хочется любви.

– Но я не могу так больше. Я не могу больше быть с ним... быть так с ним. Знаешь, я завидую Лионоре. Этой простой пешке, которую он использует. Я завидую.

– И ты решила...

– Да. Я осознала, что больше не выдержу, поэтому я решилась.

Мама вновь сжала мои руки.

– Спасибо, что пришла, попрощаться и прости... прости меня за то, что не смогла, уберечь тебя от твоего отца. От его ошибки, за которую пришлось, расплачиваться тебе.

– Мама, - я взглянула на нее, не зная, как спросить о том, что в последнее время не давало мне покоя, - ты жалеешь о том, что родилась в семье Вайтерон?

Она посмотрела мне прямо в глаза и ответила:

– Когда-то жалела, но когда появилась ты...
– она отпустила одну мою руку, но лишь за тем, чтоб погладить меня по щеке.
– Разве можно жалеть о том, что у меня появилась такая прекрасная дочь?

– Мама...

Я крепко ее обняла и заговорила. Я рассказала ей о том, как впервые встретилась с Влардом, приняла его за обычного юношу и соблазнила. Как потом увидела его на балу и поняла, что он кронпринц и будущий муж Лионоры. Рассказала, о нашей беседе, а потом как он перехватил меня возле трактира, и я впервые узнала, что такое ласка. Как он напоил меня "зеркалом", как потом я задела его гордость и он наказывал меня несколько месяцев. Как, можно сказать, шантажом заставил стать его любовницей. Как впервые заставил ощутить "маленькую смерть". Как своей нежностью, лаской и, в некотором смысле, заботой покорил не только мою плоть, но и душу. И как я стала хотеть большего. Хотя понимала, что этого он мне не в силах дать.

Когда я закончила говорить, то мать сказала:

– Я понимаю, почему ты влюбилась в него. Ты, из-за ошибки своего отца, знала от мужчин только боль и насилие, а он же показал тебе, что существует еще ласка и удовольствие. Он приручил тебя.

– Знаю, - печально подтвердила я.
– Поэтому и хочу уйти сейчас, или в конечном счете я возненавижу и его, и себя.

Она сжала мою руку и тихо спросила:

– Притом, хочешь уйти не одна?
– Моя мама всегда была сообразительной, поэтому не следует, удивляться ее проницательности.
– Но ты ведь понимаешь, что если ты сможешь это сделать и уедешь, то это будет выдержать очень тяжело. Если ты сорвешься, то...