– Ясно, друзья камнекопатели, я полезу, если примите мои условия.

– Вы, Остап? – удивленно уставился на него Глеб. Вы, дорогой товарищ Бендер, рискнете?

– Рискну. Но с условием.

– Излагайте, – пристукнул ладонью по столу Глеб.

– Да, как это вы решаете? – спросил Игорь.

– Вариант первый. Игорь дает мне доверенность. Вариант второй. Без его доверенности я иду получать по его паспорту письмо с квитанцией и затем и посылку.

– А если?

– А если по первому варианту я не прохожу, то по второму варианту скажу, что нашел бланк и прочее.

– Ну, знаешь… – покачал головой Глеб.

– Это не надежно, но все-таки, – посмотрел на друга Игорь.

– Все, – встал Остап, – я должен подготовиться и подумать. Встречаемся завтра у главпочты в двенадцать дня.

– Нет, не все, дорогой Остап, – встал и Глеб. – А условия, какие условия вы сказали?

– Половина посылки моя. Вторую половину с камушками… Я покупаю дешевле, чем заплатил тебе, Глеб, твой ювелир. Если согласны, то завтра и встречаемся, как я говорил, если нет… На нет и суда нет.

На этом Бендер и расстался с его новоявленными друзьями-геологами, так неожиданно ставшие его подельниками в этом рискованном алмазном, еще не четко понимающем Остапом, уголовном деле.

Встретились, как и договорились у входа в Главпочтамт. После приветствия Бендер сказал:

– Доверенность твою я пока не беру, Игорь. Прошу только паспорт.

Игорь молча, протянул документ и Бендер сказал:

– Оставайтесь у входа с моими друзьями, – указал он на Балаганова и Козлевича, стоящих у «майбаха». – Ну, с Богом, – сказал Остап и пошел в Главпочтамт, мысленно отметил он себе, что часто стал произносить слово «Бог».

Письмо Игоря до востребования с квитанцией об отправки посылки Бендер получил без осложнений.

Подойдя к окошечку, за которым сидела девушка ведающая выдачей и приемом посылом, Остап терпеливо подождал, пока впереди стоящая женщина не получит свою посылку, еле сдерживая нервоз, подал паспорт и квитанцию служащей. Девушка прочла фамилию в паспорте и начала просматривать карточки в продолговатом ящичке. Бендер ждал, и все его существо было в сильном напряженном ожидании. Ему казалось, что девушка медленно и невнимательно ищет адресную карточку. Наконец она нашла ее, сверила с паспортом и, карточку-бланк с паспортом подала получателю со словами:

– Заполняйте.

Остап взял бланк и паспорт дрожащими руками, отошел к столу и начал заполнять графы бланка по паспорту. Заполнив, снова подошел к оконцу и подождал пока девушка закончит такую же процедуру оформления для сухощавого в рабочей одежде мужчине и подал свой заполненный бланк.

– Паспорт, пожалуйста, – сказала девушка.

Бендер торопливо подал документ ей, с заметным внутренним своим волнением.

Девушка сверила заполненное в бланке с данными паспорта и сказала:

– Подождите.

«Вот это да, неужели это «подождите» конец?» – мысленно прошептал Остап. Ожидание затянулось, и Бендер взволновался, еле сдерживая себя. Но вот девушка вышла из прилагающего отделения почты и положила на рядом стоящий стол у просторного открытого окна с весами, увесистый фанерный ящик, перевязанный шпагатом с сургучовыми печатями.

Бендер взял посылку и со словами:

– Спасибо, благодарю, – торопливо пошел из почты.

У входа смельчака встретили друзья-геологи, Балаганов и Козлевич.

– Ура, – бросил Остап, направляясь к «майбаху» и добавил приказным тоном:

– Все в машину!

Глеб и Игорь о чем-то тихо переговаривались между собой и Бендер сказал:

– Наш договор вступил в реальность, – не так ли, друзья-геологи?

– Да, Остап Ибрагимович, вступил в силу, – подтвердил Глеб.

– Как договорились. Нам, как я понимаю, прийдется и в дальнейшем с вами работать, – не так ли друзья-камнеискатели?

– Будем надеяться, – ответил на этот раз Игорь.

А вы как думаете, Шура, Адам?

– Конечно, командор, конечно, если Бог даст.

– Даст, Балаганов, даст, – подтвердил Остап.

– Едем к себе, Остап Ибрагимович? – спросил Козлевич, ведя машину.

– А куда же еще, друзья мои компаньоны, друзья мои геологи, – с чувством нескрываемого облегчения ответил Остап после перенесенного напряжения при получении посылки, могущей привести его к строгой уголовной ответственности, кодекс которой он чтил и в то же время постоянно нарушал, избегая последствий.