Встав, мальчик потянулся, всунул ноги в мягкие пушистые тапки, стоящие возле кровати и направился в гардеробную.

***

Тир-на-ног. Замок Дома Алого рассвета.

Холеная белоснежная рука покачалась над коробочками с помадой, выбирая оттенок. Бордовый. Густой, насыщенный цвет, как запекшаяся кровь. Полные розовато-серые губы изогнулись в чувственной улыбке, кончик упругой кисточки захватил немного помады, нанося мягкими движениями и придавая бледной коже насыщенность.

Ярко-желтые, с черными точками зрачков глаза довольно оглядели полученный результат.

Бесподобно.

Нуала улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами и поправила распущенные волосы. Великолепно. Черно-алые одеяния принцессы Дома Алого рассвета оттеняли белоснежную кожу, золотая вышивка и украшения заставляли сиять желтые глаза, прекрасно сочетаясь с положенными ей, как Главе Танцующих-во-тьме ритуальными шрамами, показывающими ее статус.

Гладкая кожа безбрового лица была когда-то разрезана обсидиановым ножом. Сначала провели длинную прямую черту поперек, от скулы к скуле, чуть ниже переносицы. Затем начали добавлять короткие вертикальные черты: напротив внешних уголков глаз и маленькие черточки ближе к внутренним. У ее брата добавились еще и надрезы напротив зрачков, ведь он - принц и Идущий-со-смертью.

Довольно кивнув, Нуала обернулась на звук шагов.

– Брат.

– Сестра.

Нуада сегодня блистал. Парадные черно-алые одежды, украшенные золотыми узорами наручи и наплечники, макияжем он тоже не пренебрег: губы были вычернены, как и веки.* Пронзительные желтые глаза обежали фигуру сестры.

– Ты сегодня сразишь всех... Мужчины рухнут к твоим ногам.

– Это хорошо, конечно, - губы слегка изогнулись в улыбке, - но у своих ног я предпочитаю видеть совершенно определенных мужчин.

– Ты более не сердишься на него?

– Нет, - вздохнула Нуала.
– Он, конечно, недоглядел, но и Уркварт уже давно был не дитя несмышленое. Жаль, конечно, что он погиб, впрочем, его гибель принесла новый росток на ветви Дерева Жизни.

– Да. Росток получился крепкий и живучий.

Ноздри точеного носа Нуалы дрогнули, она слегка отвернула лицо. Перед братом не было нужды прятаться. Он - часть ее, ее вторая половина, как и она - часть его.

– Каков... он?

Нуада довольно сверкнул глазами.

– Сильная кровь. Сам выбрал Алую ленту и достойно прошел ее.

– Чья кровь в нем взыграла?
– с интересом осведомилась древняя сидхе, выглядящая, как юная девушка.

– Андрамелеха. Малыш похож на него... внешностью.

– Мммм... а характер?

– Я думаю, тебя это обрадует, сестра. Он твоя и моя копия!

Под расписными сводами зазвенел чистый смех, похожий на перезвон сталкивающихся клинков.

***

В зеркале отражался незнакомец.

Том осторожно прикоснулся руками к поверхности зеркала, растерянно следя, как незнакомый мальчик напротив повторяет его движения.

– Как?..
– растерянно выдохнул Том, не в силах осознать происходящее. Напротив стоял тот, кем он мог бы быть, если бы родился у здоровой, сильной женщины, выкормившей его свои молоком, и рос в нормальных условиях: в тепле, заботе и с хорошим питанием.

Буйная грива кудрявых волос каштанового цвета. Изумительно яркие синие глаза... откуда этот цвет? Чистая светлая кожа. Он, похоже, вырос на дюйм-два - пижама стала слегка коротковата. Мальчик просто источал здоровье и силу. Слегка изменились черты лица, стали четче.

– Как же это?

***

Вошедшего к завтраку мальчика встретило второе за утро потрясение.

Нимхейн.

Увидев своего опекуна Том только и смог, что застыть с каким-то невнятным возгласом и отвисшей челюстью.