– Какого черта? – орет парень. – Отпусти, блять, меня!

Миллер спокойно достает из кармана свой iPhone и нажимает всего одну кнопку.

– В конце коридора, первый этаж. Туалеты.

Парень продолжает сопротивляться, но он крепко прижат к месту не сильно напрягающимся Миллером, который смотрит на меня без эмоций на лице. Но он в ярости. Вижу это по холодному, как сталь, блеску в синих глазах. Там ярость – бушующая ярость, и мне совсем не комфортно от этого. Начинаю неуверенно идти, прижимаюсь к стене коридора, когда появляются два огромных охранника и надвигаются на меня. Оглядываюсь через плечо, чтобы оценить ситуацию, и вижу, как они забирают удерживаемого Миллером парня, оставляя Миллера поправлять рубашку и жилетку, после чего он поднимает взгляд и смотрит на меня. Он сердится, испарина блестит над его бровью. Миллер начинает медленно качать головой, шагая вперед, волосы теперь спадают на лоб. Знаю, что не уйду далеко, но направляюсь к бару. Мне нужно еще выпить, так что я спешу, быстро достигаю намеченной цели и заказываю шампанское, опрокидываю его, прежде чем он вырывает из моих рук пустой бокал и кладет руку на мою шею, уводя прочь. Я быстро передвигаю ногами, чтобы опережать его широкий шаг позади.

– Ты не получишь свои четыре часа! – отчаянно кричу я.

– Я, блять, не хочу их, – рычит он, грубо толкая меня вперед. Это заявление снова и снова ударяет меня в грудь.

Многие люди кивают, улыбаются и заговаривают с Миллером, пока он толкает меня вперед по клубу, но он не останавливается, даже не узнавая их. Не вижу его лицо, чтобы подтвердить свои мысли, лишь подозрительные взгляды каждого, мимо кого мы проходим, говорят мне все, что нужно знать. Его хватка на моей шее под волосами усиливается, и он не делает попыток ослабить руку, даже осознавая свою силу. Мы уже рядом с выходом из клуба, в поле зрения появляется свет больших стеклянных дверей и люди, по-прежнему ожидающие своей очереди.

Что-то привлекает мой взгляд, так что я оглядываюсь и натыкаюсь глазами на делового партнера Миллера. Она с раскрытым ртом смотрит, как Миллер тащит меня, бокал замирает у ее губ, она явно шокирована увиденным. Даже несмотря на опьянение, я впервые задаюсь вопросом, что Миллер ей сказал обо мне.

– Ливи! – слышу Грегори позади и пытаюсь обернуться, но без толку.

– Продолжай идти, – командует Миллер.

– Ливи!

Миллер останавливается и разворачивается, параллельно тянет меня за собой.

– Она идет со мной.

– Нет, – Грегори качает головой, приближаясь и глядя на меня. – Ненавистник кофе? – спрашивает он, и я киваю, заставляя лицо Грегори виновато поморщиться. Он скормил меня льву, а потом спрятался с Беном, отложив меня на потом.

– Миллер, – отвечаю я, подтверждая, что он именно тот, о ком Грегори думает, но еще я задаюсь вопросом, как он мог вообще не знать этого, если работал на него.

– Ты можешь остаться и выпить, – спокойно говорит Миллер. – Или же я могу выставить вас из своего клуба – решать тебе. – Слова Миллера хоть и спокойные, но угрожающие, и, вне всяких сомнений, я знаю, что он исполнит свою угрозу.

– Если я уйду, Ливи уйдет со мной.

– Ошибаешься, – просто и уверенно парирует Миллер. – Возможно, твой любовник попросит тебя поступить разумно и позволить мне забрать ее, – он играет нечестно.

Бен появляется позади Грегори, его лицо бледное и полное страха.

– Что вы собираетесь делать? – спрашивает он Миллера.

– Зависит от того, пойдете ли вы на предложенную сделку. Я отправлюсь с Оливией в свой кабинет, а вы двое вернетесь обратно в бар и будете наслаждаться выпивкой за мой счет.

Грегори и Бен смотрят на нас с Миллером подозрительно, явно находясь в смятении. Это заставляет меня заговорить.

– Я в порядке, – произношу тихо. – Идите, выпейте.

– Нет, – Грегори делает шаг вперед. – Не после того, что ты мне рассказала, Ливи.

– Я в порядке, – повторяю медленно, после чего смотрю на Милера в молчаливой просьбе двигаться дальше. Его хватка тут же ослабляется, злость стихает, пальцы начинают массировать мою кожу, восстанавливая кровоток.

– Миллер?

Перевожу взгляд влево и вижу ту женщину. Она следует за нами, и ее вишневого цвета надутые губы показывают, что она узнала меня, несмотря на макияж. Потом я смотрю на Миллера. Он выглядит абсолютно бесстрастным, глядя на нее. Все это неловко, напряжение ощутимо летает между нами пятью, только по абсолютно разным причинам. Чувствую себя чужой, однако это не мешает согласиться, чтобы Миллер увел меня подальше от этой ужасающей сцены.

Он молча ведет меня вниз по ступенькам и через лабиринт коридоров, пока мы не оказываемся перед дверью, где он издает проклятья, возясь с кодовым замком на металлической панели, после чего заходит внутрь. Жду, что он меня отпустит, когда закроет дверь, но не отпускает, и вместо этого ведет к большому белому столу, разворачивая меня. Толкает на спину, разводит мои бедра и нависает надо мной, обхватывает руками мои щеки, обрушивая на меня свои губы, его язык прорывается внутрь, начиная невозможно нежные движения у меня во рту. Хочу спросить, какого черта он вытворяет, но знаю, что буду этим наслаждаться. А вот его жаркими словами, которые, знаю, последуют за поцелуем, наслаждаться не буду, так что ловлю момент. Я принимаю его. С этим поцелуем я принимаю все, что он сделал сегодня и до этого, когда играл с моим сердцем – наполнил его, а потом снова опустошил, оставив кучу ноющих мышц в моей груди.

Он стонет, и мои руки произвольно движутся по его спине, пока не останавливаются на его затылке, прижимая его ближе ко мне.

– Я не позволю тебе снова так со мной поступить, – слабо шепчу ему в губы.

Его рот, мучая, не отпускает меня, и я не пытаюсь его остановить, несмотря на свои слова.

– Не думаю, что вопрос тут в твоем позволении, Ливи, – он толкается своим пахом в низ моего живота, посылая еще больше жара в пульсирующую плоть. Хнычу в поисках силы воли, чтоб его остановить. – Вот и оно, – Миллер кусает мою губу и посасывает ее, отстраняется и смотрит на меня. Убирает волосы с моего лица. – Мы уже смирились. И это нельзя остановить.