Шрифт:
Она понимала – Мелихову сейчас гораздо хуже, чем ей, для него престиж и мнение окружающих значат гораздо больше.
– О чём опровержение? – усмехнулся Игорь, продолжая смотреть на неё в упор. – Ну, давай, давай, рассказывай, о чём?
Он словно издевался сейчас – то ли над самим собой, то ли над собеседницей.
– О том, что я тебе никто, – твердо сказала Ленка, не опуская глаз, – о том, что никаких чувств ко мне ты испытывать не можешь. И ничего не собирался мне оплачивать. А я бы ничего у тебя не взяла!
Последнее можно было и не говорить, но ведь её тоже сильно задело содержание статьи. Пусть Мелихов знает – она никогда и ни в чём не собиралась его использовать!
А Игорь тихонько рассмеялся себе под нос – словно злорадствовал. Девушка никак не могла понять его реакцию. И вообще – давал ли он это интервью? И если давал – как его слова умудрились так переврать?
– Этот журналист, твой приятель… Ты ведь на него думаешь? – не удержалась она от вопроса. – Откуда ноги-то растут?
– Сейчас выясним, – с плохо скрываемым бешенством ответил Мелихов.
Он уже набирал номер.
– Здравствуй, Санёк, – произнёс Игорь, вложив в голос максимум сарказма. – Не догадываешься, зачем звоню? Ага, интервью хочу тебе дать. Экслюзив. Правда, мне ещё за прошлое гонорар положен. Гони бабки, Саня.
***
– Гош, Гош, не горячись, ты только послушай… – раздался в трубке взволнованный голос приятеля. – Я не торгую информацией о друзьях, так получилось. Ты поделился со мной, а я, идиот, просто, в обычном разговоре, посетовал, пожалел – так, мол, и так, не везёт Игорехе…
– Ох ты, какой жалостливый, посетовал он! А Ленку зачем грязью облил, скотина? С чего ты взял, что ей нужны мои деньги? Уж хоть бы не сочинял тогда!
– Ну, прости ты меня, кретина! Я ведь ничего такого не говорил… Понятия не имею, откуда они взяли… Игорь, Игорь, поверь… я очень ценю твою дружбу, твою откровенность.
– Угу… Дёшево ценишь. Больше я с тобой откровенничать не собираюсь. И здороваться тоже. Так что лучше не подходи, уловил?
Мелихов бросил трубку и ещё несколько секунд пытался остыть от гнева. Потом перевёл взгляд на девушку и очнулся. В глазах у неё, кроме сочувствия, ясно читалось недоумение. Ну, разумеется… Игорь сейчас практически признался при ней, что такой разговор был. И наврал-то этот козёл только в одном – обвинив Ленку в корыстности.
– Откуда он всё это взял?! – принялся выкручиваться Мелихов, приходя в себя. – Ему бы не статейки, романы писать…
– Оттуда же, откуда и все, – голос её стал усталым и безразличным, – из трансляции…
До чего абсурдная ситуация! Оба сейчас отрицают очевидное. Разговаривают так, словно их объятья в тот день на глазах у всего стадиона – художественный вымысел, а не реальный факт. Но ведь это было, было! Нет, он снова ничего не понимает…
– Пойду Настю укладывать, совсем устала девочка, – Ленка погладила по голове малышку, которая, и правда, уже лежала у неё на коленках и смотрела осоловевшими глазками.
Они ушли, а Игорь все ещё сидел, пытаясь успокоиться. Грязная газетенка валялась у него под ногами. Журналистов этих он ненавидел ещё со времен своего развода с Ольгой. Гадёныши… Чужие страдания для них – только способ срубить бабла. Накатают такую вот пошлость, и плевать им, каково после этого человеку! Что думают сейчас, к примеру, Ленкины родители? Не примчатся ли сюда забирать дочку? А его собственная мать – снова устроит разборку? Вдруг заявится и оскорбит Ленку?
Мелихов брезгливо, двумя пальцами поднял газетку и посмотрел на дату – позавчерашняя. Может, и пройдёт мимо – не все увидят. Собственно, ему уже плевать. Самым болезненным для него стало унизительное сообщение, что Ленка его бросила. Будь они сейчас вместе – посмеялись бы, да и всё…
А откуда у девушки появилась статья? «Ира дала, больше некому!» – осенило его. Значит, разговаривая с ними сегодня, Брюсовы всё знали и гадали: правда-не правда. Да и трансляцию, разумеется, видели. «Тёмный лес там у вас…» – сказал актёр. Чья бы корова мычала!
И как же теперь выбираться из этого леса? Дорожка-то потерялась… Запуталась. Сплошной бурелом. Сашка предлагал помощь… Нет, никто не поможет, не подскажет. Ни с кем нельзя откровенничать, никому нельзя доверять. И обратно – не повернёшь. Поздно.
Для чего Серый остановил тогда на бульваре машину? Как было бы сейчас спокойно, привычно жить, по крайней мере, зная, куда идешь, что делаешь и почему…
Боже… Как страшно представить, что Серый бы её не остановил…
Раунд одиннадцатый
В понедельник рано утром Мелихов отправился на базу. Накануне приехала няня, и сейчас, пока Настя ещё спала, они с Ленкой завтракали вдвоём за маленьким столиком. Вера, как обычно, о чем-то рассказывала – где какие распродажи и скидки, почём стала осенью картошка, и как подорожал сахарный песок. Девушка только привычно кивала. А сама, конечно, думала об Игоре.