Легонько свистнув, он зашагал в чащу леса.

Желание скорее добраться до дивизии так подгоняло Веру, что красноармейцы едва поспевали за ней.

Василий встретил их на опушке ельника.

— Наши? — Обрадовался он и стал крепко пожимать всем руки. — Устали? Наверно, проголодались? Идемте, там у нас есть консервы, поедите.

Голодные разведчики охотно согласились.

— Только давайте быстрее, — сказал Прокопий, назначенный Груздевым старшим этой группы. — Нам торопиться надо, чтобы засветло переправиться через это чертово болото...

Вера послала Василия за Аней, а сама расстелила на земле платок, положила на него кучку сухарей и банку с консервами.

— Подождите, я сбегаю за водой, а то сухари уж очень твердые, — сказала она и побежала к реке. Но когда, запыхавшись, вернулась обратно, платок уже висел на сучке, а солдаты, хрустя, жадно доедали последние сухари. Они запили их водой и попросили дать им закурить.

— Закурить? У нас нет! — с огорчением ответила Вера. — Мы все некурящие.

— Плохо! — вздохнул Прокопий. — Давно не курили.

Вера села подле бойцов на пенек, хотела разузнать у них что-нибудь о положении дивизии.

Но Прокопий и его товарищи были неприступны. На все вопросы они отвечали коротко: — «Придете на место и все узнаете!»

— Ну скажите хотя бы, как папа? Здоров ли он?

— Комдив?.. Полковник Железнов?.. — переспрашивал Прокопий, раздумывая, сказать ли ей правду.

На выручку ему пришел товарищ.

— Полковника Железнова я не видел, но слышал, что он здоров, — сказал он.

Вскоре пришли Василий и Аня. Сборы были недолгие, и они впятером тронулись в путь.

Прокопий вел их по лесу, петляя и минуя поляны и просеки. Грохот артиллерийской стрельбы слышался то справа, то слева, словно они обходили линию фронта. Наконец громыхание стало раздаваться прямо перед ними — они шли к фронту.

Вера обернулась к шедшей позади нее Ане. Та поняла ее взгляд и шепнула, чтобы Вера остановила Прокопия и узнала, правильно ли он ведет их. Но Прокопий и сам остановился.

— Плохо, товарищи, — грустно сказал он. — Видно, фашист наших поджал... Ну что ж, будем идти, пока можно...

— А если нам поотстать и разведать? — предложила Вера.

— Нет, надо поскорее выйти к болоту. А то, чего доброго, попадемся. — И Прокопий уверенным шагом пошел вперед.

Пройдя еще с полчаса, они вышли на широкую, поросшую молодыми деревцами просеку. Прокопий снял ушанку, вытер ею свое потное лицо, в изнеможении опустился на пень и вздохнул.

Все бросились к нему.

— Вам плохо? — спросила Вера.

— Нет, что вы! — улыбнулся Прокопий. — Вышли наконец... Я уж было того, испугался... а теперь привал пять минут — и пошли! — Он махнул шапкой в сторону просеки.

Отдохнув, он взялся за лямки ранца, в котором лежала рация, но Вера, хоть и сама устала, отстранила его руки и проворно вскинула ранец себе на спину. Аня тоже не отдала своей ноши.

Просекой они шли долго, и постепенно стрельба стала раздаваться позади них. Справа лес начал редеть, потом мельчать, и наконец появилось болото с чахлым березняком. Идя по старому следу, Прокопий ловко прыгал с кочки на кочку. У москвичей же к этому не было сноровки, они часто срывались и окунались в болото. Прокопий не вытерпел, подошел к Вере и силком стащил с нее рацию; то же сделал и его товарищ, отобрав ранец с аккумуляторами у Ани. Вера, стараясь облегчить Прокопию ношу, хотела взять у него автомат.

— Разведчик оружия никогда не отдает, — запротестовал он.

Вышли на островок, поросший березой и сосной. Все были уже мокрые и очень усталые.

— Пришли, — сказал Прокопий и, сняв ранец, опустился на землю. — Теперь надо подумать: там, — он показал вперед, — вода... Мой приказ такой: сидите здесь и ждите меня. Мы подгоним сюда плот и перевезем вас.

— Раз вы пройдете, так и мы пройдем, — в один голос сказали Вера и Василий.

Прокопий поглядел на них.

— А если станции утонут?.. Нет, вам надо сидеть здесь! — ответил он.

Прокопий вошел в воду и, высоко держа в одной руке автомат, а другой разгребая тину, пошел напрямик, то поднимаясь, то проваливаясь в воду по грудь. Чем дальше он шел, тем все ниже и ниже над болотной порослью опускалась его голова в меховой шапке.

— А вы хотели идти. — Сказал оставшийся с разведчиками солдат. — Давайте теперь будем сушиться.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Наступила ночь, тихая и довольно теплая. Подперев ладонями подбородок, Вера лежала на душистых сосновых ветках и смотрела на мерцающие в воде яркие звезды. Пригревшись около нее, спокойно спала Аня. Сбоку похрапывал боец.