— И большая у вас семья, Степан Матвеевич?

— По сибирским понятиям — малая: трое. Мы с женой, да парень семь лет.

— Как я?! — обрадовалась Витька. — А что он сейчас делает?

— Рыбалит на речке, должно быть. Или матери в теплице помогает. Или купается. Умеешь плавать? — Степан Матвеевич лукаво сощурился.

Витька хмыкнула: нашёл о чём спрашивать! Всё-таки она на море выросла, как-никак!

— С четырёх лет, — скромно сказала она. — И год без матраца.

— Молодец! — Степан Матвеевич не мог скрыть восхищения. — И ныряешь?

Витька снова хмыкнула: а как же! Это её любимое занятие — залезть на плечи к дяде Арифу и — бултых! Как с вышки. Можно потом соревнование устроить, если кто-то сомневается...

— Значит, батька вас в Н-ске не встречает? — спросил Степан Матвеевич.

— В том-то и дело... — Людмила Петровна вздохнула.

А Витька молча достала из сумочки телеграмму и показала Степану Матвеевичу.

Он прочитал и задумчиво погладил себя по голове от затылка ко лбу.

— Нравится тебе наша сибирская столица? — спросил Степан Матвеевич.

— Нет, — чистосердечно призналась она. — Наш город лучше.

— Вика! — укоризненно покачала головой Людмила Петровна.

— Да, — стояла на своём Витька. — У нас море есть и пляж!

— И у нас есть, — улыбнулся Степан Матвеевич, — море и пляж.

— Зато обезьянок нет! Которые на верёвочке гуляют по улицам.

— Зато белочки есть! — в тон Витьке задорно сказал Степан Матвеевич. — Подкарауливают прохожих и требуют угощения. Не веришь?

Витька смущённо засмеялась и взглянула на маму. Брови у Людмилы Петровны выгнулись дугой, что означало крайнюю степень удивления, и она спросила:

— В самом деле?

— Придётся показать белок, — обратился Степан Матвеевич к шофёру.

Молодой веснушчатый парень понимающе кивнул и включил третью скорость...

НЕ ДОГОНИШЬ — НЕ ПОЙМАЕШЬ!

Витька не сразу поняла, куда их завезла серо-голубая «Волга» с шашечками на боку. Завезла и высадила.

С одной стороны — высокие здания, как в новом городе, газоны с цветами, автоматы «газ-вода». А с другой — деревья посажены без всякого порядка, как попало.

— Их нарочно перепутали? — спросила Витька.

— Нет, Вика, здесь, наверное, самый настоящий лес был, — улыбнулась Людмила Петровна.

— Город построен прямо в лесу, — подтвердил Степан Матвеевич.

Витька с интересом разглядывала деревья: совсем не такие, как у них дома. Там они узкие, высокие, а здесь — будто кружевные, расширились, стоят. Особенно одно ей очень понравилось: ствол белый, а по нему поперёк — словно кисточкой кто нарисовал — чёрные полоски, шершавинки. Витька не удержалась, потрогала.

— Оно просто всё шёлковое, мамочка! — закричала она. — Ты погладь, погладь его!

— Это берёза, Вика, — сказала Людмила Петровна.

— Она поднялась на цыпочки и танцует. Видишь, как руки согнула, — Витька встала рядом с берёзой и показала.

Кот, до этого спокойно сидевший за пазухой у Степана Матвеевича, начал старательно выкарабкиваться наружу. Действительно, все ходят, смотрят, восхищаются, а он что, хуже?

— Давайте-ка наденем на него поводок, — сказала Людмила Петровна. — А то сбежит: ишь, принюхивается!

Эту унизительную процедуру Степан Иваныч терпеть не мог! Его, независимого кота, привязывают, как обыкновенную собаку! И пока Витькина мама застёгивала на его спине ремешки поводка, кот грозно шипел и пытался вырваться.

— Спустимся к морю? — предложил Степан Матвеевич, опуская кота на землю. — Конечно, это не Каспийское, но вполне приличное искусственное море.

Витька запротестовала:

— Лучше к белочкам!

Степан Иванович тоже так думал: в самом деле, на море они и дома наглядятся, а тут есть кое-что поинтереснее... И кот, не поднимая носа от земли, решительно потянул Людмилу Петровну в сторону зелёного ковра, который стелился от самой дороги.

— Витя, белка! — неожиданно воскликнул Степан Матвеевич.

— Где, где? — Витька крутила головой, ничего не видела и ужасно волновалась.

— Да вон же, в кормушку забралась! На пеньке, вроде домика, видишь?

Теперь, когда Степан Матвеевич показал, куда смотреть, и Людмила Петровна, и Витька разглядели маленькое рыжее существо, озабоченно хлопотавшее в домике. Белка что-то искала, не находила и звонко цокала.

— Ругается, — перевёл Степан Матвеевич. — Сердится, что в кормушке пусто, полакомиться нечем.

— Я хочу ближе подойти, можно? — Витька умоляюще посмотрела на маму и Степана Матвеевича. — Я очень тихонько, как кошка, подберусь, а?