Советская внешняя торговля претерпела резкое сокращение. Она упала до 1 %. Такое положение объяснялось настороженным, враждебным отношением капиталистических стран, но руководство страны из данной ситуации извлекло положительные моменты. СССР расплатился за кредиты и это дало ему возможность не вывозить зерно, так нужное стране. А подняв на должный уровень геологоразведку, СССР увеличил добычу золота и стал накапливать золотой запас страны…»

(Джузеппе Боффа. История Советского Союза. Часть I).

Ашот с Клавдией пережили вторую зиму в Москве. Он любил завод, свою работу. Знал каждый винтик в собираемых грузовиках и что по звуку мотора мог определить, что в ней неблагополучно. Стал он привыкать и к умеренным морозам, и даже находил в них свою прелесть. Но порой часы, поведенные на сильном морозе, когда перехватывает дыхание, деревенеют руки, казались ему пыткой.

– Клавочка, полгода жизни в России занимает зима. я перестал любить белый цвет, потому что он напоминает снег, которому нет конца, – говорил Ашот и радовался, когда зеленела трава, а воздух наполнялся запахом цветущей сирени.

В солнечный майский день Клавдия гуляла по Тверскому бульвару с маленьким Олегом и вдруг услыхала насмешливый голос: «Ханум, кажется я вас знаю».

Клавдия быстро взглянула на говорившую интересную женщину:

– Нина, неужели это ты? Вот так встреча! – радостно сказала она.

– Да, это я. Давай присядем на скамейку, поговорим несколько минут.

Клавдия поведала Нине в общих чертах свою историю, а Нина ей – свою.

– Твоя жизнь, Клавочка, разворачивалась романтично, с приключениями, а у меня все просто, обыденно. Когда Олег закончил юридический факультет, ему предложили работу в ОГПУ. Он согласился, и ему тут же предоставили квартиру, а мы незадолго до этого предложения поженились, так что нам дали двухкомнатную. Когда же было образовано НКВД и шла перестановка кадров, Олега перевели в Москву. Так здесь и живем. У нас большая квартира около Крымского моста. Двое детей, мальчик и девочка. Я не работаю. Уход за детьми, квартирой, мужем заполняет все мое время, а в свободные часы вяжу, шью на себя наряды. Вот этот костюм – моя работа.

– Молодец, Нина. А меня, к сожалению, к таким чисто женским делам не тянет.

– Клавочка, ты извини меня, но я тебя к себе приглашать не буду. НКВД – это очень закрытая организация, у нас есть две знакомые пары – сослуживцы Олега. Мы с ними и поддерживаем отношения. Но к тебе я иногда буду заходить. Дай мне твой адрес.

Передай привет своему мужу. Я чувствую, что он хороший человек. Да и твоим друзьям.

Уходя она внимательно посмотрела на спящего в коляске малыша.

– Значит, вы назвали его Олегом, как моего мужа. Как безмятежно спит!

Нина пришла к Клавдии только один раз в конце августа.

– Ты одна? – шепотом спросила она.

– Что за конспирация?

– Дело очень серьезное. То. что я сейчас скажу, я не говорила. Своим визитом к тебе я очень рискую и все-таки пришла.

У Клавдии затряслись колени, и она медленно села на диван.

– Когда я рассказала Олегу о нашей с тобой встрече, историю жизни и то, что вы двумя парами вернулись в Советский Союз, он тогда как-то странно на меня посмотрел, но ничего не сказал. Он вообще скрытен, такая у него работа. Несколько дней тому назад он мне вдруг сказал:

– Мой человеческий долг помочь Клавдии. Были бы в моих руках рычаги, возможности, я помог бы и многим другим. Но я винтик в уже запущенной страшной машине. Через мой отдел проходит тотальная проверка документов всех, кто был за границей. Люди исчезают. среди моих знакомых есть жертвы. Когда я выстроил все эти трагические случаи в ряд, то понял, что эти смерти не случайные, они подготовлены.

Муж с женой едут на дачу на машине. Выскакивает на скорости грузовик, задевает боковую часть, машина сваливается в кювет и взрывается.

Ученый постоянно ходил в один и тот же лес на лыжах и не вернулся. Его нашли в глубоком вырытом рву, которого раньше здесь не было, и так далее, и так далее…

Вот-вот произойдет смена руководства НКВД – Ягоду заменят Ежовым. Кто его знает, и так называют «Ежовые рукавицы», а новая метла захочет мести так, чтобы ее работу одобрили.

Законодательная база для массовых репрессий подготовлена, да и общественное мнение тоже.

Враг народа это тот, из-за кого мы так плохо живем, тот, кто вредит движению вперед. Надо нажать только кнопку, и дело пошло. Мы стали бояться своих друзей, а они – нас. И перестали встречаться. Работа, дом, дети – вот наш мир сейчас. И страх…

Если хотите сохранить свои жизни, уезжайте подальше от Москвы. Это может вас спасти, а может и нет. Встречи со мной не ищи. Действуйте быстро. будь осторожна с соседями, сейчас и у стен есть уши.

Видишь, Клавочка, при каких тяжелых обстоятельствах мы встретились. Дай бог пережить нам эти жуткие времена.

Нина подошла к играющему на ковре Олегу, погладила его по головке, тяжело вздохнула и ушла.

Клава несколько минут сидела в оцепенении.

– Боже мой, сколько же я буду бегать с места на место? А теперь куда? – рассуждала она.