которая более бы обеспечивала меня в продовольствии. При

Трояновом вале старался я навлечь на себя неприятеля,

дабы его побить; на каковой конец и посылал четверо-

кратно партии, дабы отыскать и тревожить его; но ничто не

могло его склонить оставить те позиции, где он имел

изобильное продовольствие. Мне же самому никоим образом

невозможно было итти ему навстречу, с одной стороны по

причине изнурения скота, а с другой по невозможности

продовольствовать войска в голой степи и влачить провиант и

фураж за собою на изнуренных и падающих от голода

волах. Наконец выпавший сильный снег и льдины на Дунае

было показавшиеся принудили меня оставить позицию при

Трояновом вале и стараться прежде нежели снесены будут

мосты пробраться на левую сторону Дуная для спасения

той армии, которая мне вверена и за сохранение которой я

пред богом, пред августейшим престолом вашего

императорского величества и пред отечеством ответствовать

обязан.

Цель, которую я себе при сем переходе представлял,

состояла в том, чтобы в продолжение четырех зимних месяцев

привесть войска в порядок, оправить их, одеть и обуть их,

ибо три дивизии не имеют ни шинелей, ни панталонов и

никто сапогов, и потом с наступлением ранней весны со

свежими, оправленными и всем снабденными войсками,

предпринять сильные движения противу неприятеля, дабы

достигнуть предначертания вашего императорского величества

и исполнить таким образом священнейшую волю вашу. Я

принял притом во уважение, что пребывание в течение зимы

армии на правой стороне Дуная доставило бы одну только

сию мысленную славу без всякой существенной пользы,

поелику в продолжение зимы я никак действовать не могу,

а напротив того, заняв зимние квартиры на левом берегу

помянутой реки, я бы в марте или уже, конечно, не позже

апреля перешел оную в трех различных пунктах с

исправною армиею и удостоверил бы тем самым успех моих

предприятий. Ранний переход, скорое и быстрое движение и

сильное и удачное при помощи божией действие вперили бы

более страху в неприятеля, нежели совершенно

бездейственное пребывание мое здесь во все продолжение зимы.

Опасение от разлития Дуная для перехода моего не

тревожило меня, как я имел счастие донести вашему

императорскому величеству во всеподданнейшем рапорте моем от 10-го

сего месяца под № 1148-м, при том же естли разлитие сие

долженствовало меня останавливать раннею весною в переходе,

то тем вящее тревожило бы оно меня, когда бы я решился

оставаться с войсками здесь; ибо тогда сие разлитие, буде

бы случилось в начале весны, пресекло бы коммуникацию,

и войска должны бы были неминуемо умереть с голоду.

Кроме всех тех причин, которые старался я согласовать с

существенною пользою Империи, со славою оружия вашего

императорского величества и с благосостоянием армии,

оставлении сей последней на правом берегу Дуная

представляло и ныне еще представляет мне следующие неприятные

и пагубные последствия: во-первых, вашему императорскому

величеству во всей подробности известно, до какой степени

болезнями, климату свойственными, умалилось число войска,

в распоряжении моем под ружьем состоящего; нет ни одного

баталиона, в котором бы половинное против комплекта число

могло быть в действии. Естли войска сии, претерпевающие

столь ощутительный недостаток в одежде и обуви, к

построению коей не имеют здесь ни удобности, ни способов,

оставить в одних палатках, без дальнейшего пристанища,

то, конечно, по крайней мере половина оных перемрет до

весны, из остальной же части едва ли останется половинное

число здоровых, и тогда на весне неприятель со свежими и

всем удовольствованными войсками прийдет. на меня и истре-

бцт тощие остатки сил моих; во-вторых, со времен

покойного генерал-фельдмаршала князя Прозоровского мага-

зейны учреждены в самой Молдавии и Валахии отнюдь не

по военному, но по мирному положению; я принял

командование армии в половине августа "и с первого приступа

должен был помышлять о главнейшем для меня по