— Что вы имеете в виду? — правая бровь Коблица поползла вверх.

— Я хотел бы видеть здесь мистера Крункеля. И его невесту. По-моему, он очень способный инженер.

Для нас ныне такие люди весьма полезны.

— Господи, никогда человек до конца не может ощутить, что ему действительно благодарны.

— Не обижайтесь! Если кто-нибудь действительно ценит все, что вы сделали, то вы видите этого

человека перед собой. Правда! Однако всем нам предстоит еще столько совершить до того, как мы выйдем в

отставку… если только уцелеем…

Коблиц кивнул головой в знак согласия.

— Да, конечно, вы правы: если уцелеем.

— Устали? — спросил Саммербэг.

Коблиц изучающе посмотрел на одного из самых влиятельных сотрудников Интеллидженс сервис.

— Устают лишь те, кому пора на пенсию, мистер Саммербэг.

— Тогда доставьте в Англию Яна Крункеля и его девушку.

Коблиц как-то странно усмехнулся, бросил взгляд на часы:

— Полагаю, что они уже здесь…

В оффисе не произносили лишних слов. Это была давняя традиция службы.

Коблиц, не дожидаясь вопроса, пояснил:

— Мистер Саммербэг, я не был уверен, что это так уж вам необходимо. Однако решил на всякий случай

доставить их сюда. Не стану убеждать вас, что это было удивительно легко…

— Где они? — спросил Фред.

— О, — ухмыльнулся Коблиц, — не тревожьте их: боюсь, они только-только встретились…

Когда Ян увидел черное дуло маленького пистолета, направленного на него из руки пани Зоей, он не успел

7 ни удивиться, ни испугаться. Просто подумал: неужели женщина, которая стоит передо мной, — убийца?..

— Так вот, Ян, — продолжала пани Зося, привычно улыбаясь, — я не хочу, чтобы ты еще когда-нибудь

задавал мне свои дурацкие вопросы. Поэтому я решила тебе на день рождения подарить этот маленький

пистолет. И пожелать, чтобы тебе никогда не пришлось им пользоваться… Извини, если можешь, за такой

подарок… потом я придумаю что-нибудь поумнее…

И она протянула Яну пистолет.

Ян взял ого, осмотрел, взвесил на ладони, сунул в карман и сказал:

— Зося, я не знаю, как тебя зовут по-настоящему — и не желаю знать! С этой минуты не стану

интересоваться, какова твоя истинная роль, чем ты занималась прежде. Ты для меня — человек. И если когда-

нибудь тебе будет плохо…

— Ян, на дворе холодно. Открывай дверь…

Ян открыл входную дверь. Они вошли в ставший им домом чужой особняк. И каждый из них подумал:

никто не знает, что их тут ждет. Они были всего-навсего пешками в игре великанов и не могли предвидеть их

следующий ход.

Утром, после завтрака втроем — вместе с месье Жиро — восстановилась привычная атмосфера. Пани

Зося улыбалась — и в ее улыбке было что-то от маски. Эжен легко острил, Ян мягко иронизировал. Как будто

они все занимались выпечкой пирожных, а не исследованием секретной машины.

После завтрака Ян сказал:

— Эжен, двинем в подвал.

— Но вы же забастовали, Ян! Или вы перешли к штрейкбрехерам?!

— Я и то, и другое, Эжен. Вы удивляетесь?

— Я? Что касается моих преображений, то я не был только Наполеоном Первым и Марией Магдалиной.

Конечно, чувствую себя ущемленным. Однако готов подождать: жизнь бесконечна, пока мы не умрем…

— Эжен, если мы когда-нибудь расстанемся, я буду

по вас скучать.

— Спасибо, Ян. Я но вас уже скучаю…

Знал ли что-то Эжен или просто предчувствовал —

определить сложно.

Через несколько дней Ян вышел на улицу в плаще

— вовсю полыхала весна. Прошел половину квартала,

остановился, чтобы надышаться свежестью — подкатила

автомашина, открылась дверца, и Ян не успел оглянуться,

как очутился в автомобиле. На этот раз ему не зажимали

рот вонючей тряпкой, не заставляли дышать усыпляющим.

Просто двое похожих друг на друга мужчин крепко взяли

его на руки, один произнес:

— Мистер Эванс, все нормально, так надо. Сидите

спокойно.

Ян со дня выхода с пани Зосей в ресторан носил при

себе ее подарок — маленький браунинг. Его никто не