Шрифт:
Увидев согнувшегося под тяжестью приятеля, Гошка быстро убрал под скамейку бутылки, стакан, привстал, протянул руки, чтобы помочь ему бережно опустить сундучок на стол. Гошкино лицо отражало растерянность.
— Тяжелый он, килограммов десять-двенадцать весу, — с тоскливой надеждой глянул Васька на Сергея.
Сундучок величественно занял полстола. Сверху на крышке рельефно выступал черный православный крест, медный, судя по отдельным поблескивающим желтизной царапинам.
— Что было внутри? — спросил Сергей, присаживаясь рядом с Гошкой.
Крышка мягко, бесшумно поднялась, изнутри повеяло прохладой от старых, чуть заплесневелых досочек.
— Бумага всякая, исписанная, — ответил Васька, поднимая снизу бутылку пива. — На растопку, решил, пригодится… Вчера батя разжигал печь… Хорошо, сказал, горит, как порох…
Сергей поочередно глянул на Ваську, на Гошку — оба сосредоточенно, отрешенно попивали из бутылок пиво, сказал казенно-жестким тоном:
— Вот что, товарищи-приятели, из-за этого сундучка убили Костю Климова. — Бутылки застыли в их руках, лица закаменели. — Я не хочу, чтобы кто-то из вас стал следующей жертвой… Так что давайте говорить начистоту… Как этот сундучок оказался у вас?
Первым ожил Васька. В его глазах промелькнули и недоверие, и удивление, и страх.
— Из-за него… Костю?.. — выдавил он, чуть не задохнувшись в этих трех словах.
— Да, — подтвердил Сергей.
Взгляды дружков встретились, как попрощались перед смертью.
— Валяй, чего там, — дал согласие Гошка и опустил голову на ладони.
Васька глубоко вдохнул — выдохнул, словно решаясь на опасный прыжок, отхлебнул для храбрости из бутылки и начал:
— Было дело, если по правде. — Сергей закурил, приготовился слушать долгую исповедь, но она оказалась довольно-таки краткой. — Академик оставлял Косте деньги в этом коробе… Много денег… Но он брал на бутылку, не больше… Мы ждали его в скверике, а потом шли в магазин… А когда этот рыжий боксер пригрозил Косте, я сказал: «Возьми ты из короба и отвяжись от гада…» Но он ни в какую, не хотел… — Васька снова тяжело вздохнул, видимо, нелегко давалось ему это откровение. — Когда Костя перебрал, заснул на лавочке… Ну, мы с Гошей вытащили у него ключ и пошли к академику… Думали отсчитать только два куска, но короб был закрыт… Ну и взяли его с собой… Собирались вернуть, да не получилось…
Тут Васька замолчал, угрюмо насупившись, точно ожидая приговора, даже про бутылку забыл.
— Костя узнал об этом? — спросил Сергей.
— Не, мы ему не говорили. А к отцу он с того дня не ходил…
— Сколько денег было в сундучке?
— В этом коробе, что ли?.. Шесть кусков вроде или чуть больше.
— Шесть с половиной, — уточнил Гошка, не снимая головы с ладоней. — Мы все вернем, вы не думайте…
— Это меня меньше всего беспокоит. Знаю, что вернете… — сказал Сергей и снова почувствовал, как пятнистой тенью пробежал по спине холодок. Он встал, прошелся возле стола, как бы обдумывая услышанное. Ничего подозрительного ни на улице, ни в соседнем дворе… А дом со светелкой отсюда не виден… Но пакостное ощущение прикоснувшегося сзади взгляда не проходило…
— А где бумаги? Все сожгли?
— Нет, не все, немного… — поежился Васька и вдруг взорвался, крикнул приятелю, — А ты что молчишь?.. Все я да я…
Гошка испуганно отпрянул.
— Могу и я… Чего орешь-то? — повернулся к Сергею. — Отдали бумаги… этому… с перебитым носом… Сеньке…
— Когда?! — теперь уже не выдержали нервы у Сергея.
— Сегодня… Еще до того, как бабка Марфа молоко принесла и увидела мертвого Костика…
— В какое время? — нетерпеливо воскликнул Сергей.
— Ну часов восемь было… не больше… Мы с Васькой колодец копали…
— А про сундучок он спрашивал?
— Про короб этот, что ли?.. Спрашивал… Васька сказал, что сожгли мы его… Он поматюгался-поматюгался да ушел… Сказал только, пикните, мол, что у меня бумаги, — жизни лишу…
— А вчера вечером кто-нибудь к Косте приходил?
— Может, и приходил… Но вчера мы с Васькой на свадьбе гуляли… Не могли видеть…
Сергей задумчиво провел рукой по влажно-прохладной крышке сундучка, и, словно от этого прикосновения, его охватило легкое волнение. Снова долетел до него призывный звук охотничьего рожка. Даже сердце забилось от ожидания предстоящей охоты.
Он обратился к Гошке:
— У вас есть сумка, в которую может уместиться сундучок?
— Найдется, — с готовностью ответил он.
— Несите ее сюда…
Через минуту они опустили в большую холщовую сумку климовский сундучок. Сергей строго предупредил на прощание:
— Сегодня же все расскажете в милиции. — Потом, положив перед Гошкой листок с номером своего телефона, добавил: — Если понадобится, звоните…
25
Сергей занял место у выхода, чтобы видеть всех находящихся в вагоне. Задвинул под сиденье на две третьих сумку с сундучком и, откинув голову, полусонно прищурив глаза, стал неспешно, методично рассматривать пассажиров.
Предчувствие того, что он («черный человек»? «боксер со смятым носом»? «один из двойников Чугуева»? или?..) должен быть где-то рядом, не покидало Сергея. Сундучок здесь. Он знает, и это его будоражит, злит, а может, и радует. Сундучок для него сильнее земного притяжения…
Несколько раз Сергей поднимался, говорил соседу, пожилому мужчине в зеленой куртке: «Я сейчас вернусь!», выходил в тамбур и сквозь стеклянную дверь пытался поймать мимолетный, но заинтересованный взгляд. Он даже выделил трех наиболее подозрительных, но они великолепно играли полное равнодушие.