– Да, – выпалила Вика.

– Хочешь держать ситуацию под контролем?

Она тяжело дышала, но «да»! Или ситуация будет у неё в руках или у каждого из них будет своя, отдельная от другого, история.

– Да! – вытаращила она глаза.

– Так вот, – в отличие от неё, Ярослав не потерял ни капли самообладания, – мой ответ «нет». Ты станешь моей женой, не будь я Выгорским. Мое имя будет написано в свидетельстве о рождении нашего ребёнка, – он как будто бы скрипнул зубами, в то время как его образ: и лицо и тело и поза – выражали надменное безразличие, которое подчеркивало угрозу и уверенность, исходящие от него.

– Ну, это мы еще посмотрим, – Вика поднялась, следом за ней Ольга.

– Вик, – позвала она, опуская легкие пальцы на плечо.

– Чего ты ждешь от меня? – Ярослав не тронулся с места, слегка усмехаясь. «О-о-о! Она предпочла бы что угодно этой позе хищника, собирающегося прыгнуть». – Нельзя быть львом и котёнком одновременно. Или охраняет или мурчит на диване. Или мужчина – это мужчина, или нет, – он продолжал ухмыляться. – Нельзя ждать от вояки, что он по чьей-то указке отступится от боевых правил.

– Боевых правил…? – воскликнула Вика и закусила губу, – …боевых правил, значит? Как же я тебя ненавижу! – вымолвила она, ища слова, которые причинили бы ему боль, унизили, рассекли.

Ярослав вдруг смерил её открытым, холодным взглядом: – Я не передергиваю карты в игре.

Ольга закатила глаза.

– Прекратите! Вы просто чокнутые! – закричала она.

Ярослав двинулся к Вике.

– Как ты не понимаешь…, – устало начал он.

– Это ты не понимаешь! – завопила Вика, досадуя на собственные неоправданные надежды. Как она могла запамятовать, что он никогда не принимал во внимание её чувства? Он никогда не понимал и не поймет её страха! Ну что ж! Лучше одиночество, чем вечная мука ожидания конца! – Ты даже попытаться не хочешь! – сдавленным от злости и разочарования голосом добавила она.

– Как ты не возьмешь в толк, что у нас не будет нормальной семьи, пока мы ставим друг другу условия?

– Если ты не согласишься на эти условия, у нас вообще ничего не будет! – голос её стал жестоким. Она очень жалела, что пришла к нему. Опять она села в лужу, показав, что готова идти на сближение. Дура! Вика резко повернулась и в два счета достигла выхода.

Но Выгорский был не из тех мужчин, которым можно сказать «нет» и на этом успокоиться. Она ведь это знала!

– Ты не уйдешь отсюда! – он уже стоял уже прямо перед ней.

Она посмотрела на него как на помешанного, зло оскалив зубы:

– Настолько самовлюблен, что решил приказывать? – она потянулась к ручке.

– Прекратите! – закричала Ольга, но они едва обратили на неё внимание. Она беспомощно посмотрела на Андрея, но тот, улыбаясь и вольготно облокотившись на спинку, только пожал плечами.

– Ты не посмеешь выйти отсюда, пока мы не договорим! – лицо Ярослава было каменным.

– Должно быть, тебе трудно понять, что я сейчас говорю, Выгорский, но постарайся хотя бы запомнить! – Вика и набрала в грудь воздуха. – Ты не тот человек, ради которого я буду делать что-то против воли. Я ненавижу тебя как прежде! С некоторых пор ты для меня не больше, чем вещь, которой я могу воспользоваться, когда мне что-то надо.

Лицо его побелело, жёсткий взгляд стал взволнованным, желваки обозначились на щеках. Он распахнул дверь.

– Что ж! Я не держу тебя.

Задыхаясь от обиды, Вика шагнула на крыльцо, но не успела она закончить шаг, стальные оковы рук остановили её.

– Успокойся!

– Не успокаивай меня! – завизжала она и даже не удивилась, как это было похоже на вопли дикого поросенка.

– Я не позволю тебе втаптывать меня в грязь, – он крепко держал её запястья, пока она пыталась вырваться, укусить его, исцарапать или ободрать, отплатив за все унижения.

– Конечно! Только тебе позволено делать это со мной! Ненавижу тебя! Отпусти меня!

– Успокойся! Ты не сделаешь больно мне своими хрупкими ручками, – он крепко держал её, и она постаралась что было силы лягнуть его, – я не позволю тебе вытирать об меня ноги! Вика! Прекрати! – Он обхватил её плечи и развернул к себе спиной, прижимая к вздымающейся груди. Вика оказалась в металлическом кольце рук, надёжном и цепком, как железный обруч. – Сделаешь больно только себе и ребёнку! Прекрати! – Ярослав держал её плечи и руки, стараясь не задеть живот.

– Ненавижу тебя!

– Да, да! Я уже слышал! – он завел её правую руку за спину, наклонился к самому уху и еле слышно проговорил. – Меня или себя? За то, что не можешь, как следует послать меня? Тебя бесит, что ты проигрываешь, потому что любишь меня. А я выигрываю, потому что тоже люблю тебя, злючка! – он нежно рассмеялся и тихонько оттолкнул её от себя.

Вика задохнулась от спокойной наглости, сквозившей в словах, развернулась и бросилась в атаку снова.

– Ублюдок!

Заряд мускульной силы мгновенно отскочил, не давая дотронуться до себя.