Дом был удобным и комфортабельным, но донья Аделина никуда из своего палаццо уезжать не хотела. Она прожила здесь почти всю свою жизнь, придя сюда счастливой семнадцатилетней невестой, и считала безнравственными слова сына о необходимости переезда. Если бы у него была жена, донья Аделина уехала бы безоговорочно. Но оставлять поместье без хозяйки, по ее мнению, было верхом глупости.

Она горестно вздохнула. Жизнь сложилась вовсе не так, как хотелось. Замуж она вышла по выбору родителей. Ни покойный муж, ни она особой страстью друг к другу не пылали. Но долг перед семьей для испанца превыше всего. Они уважали традиции, поэтому жили так, как многие поколения до них: жена почитала мужа, муж заботился о жене.

Донья твердым шагом подошла к высокому шкафчику красного дерева, открыла его. На полках на специальных приспособлениях рядами полулежали коллекционные бутылки с вином. Выбрав мадеру собственного производства, открыла бутылку, налила хрустальный бокал и выпила, наслаждаясь ее вкусом и ароматом. Тщательно закупорив бутылку, поставила на прежнее место. Подойдя к инкрустированному серебряными вставками телефонному аппарату, стоявшему на ее рабочем столе несколько десятилетий и давно превратившемуся в раритет, набрала номер семейного врача.

– Себастьян, не могли ли вы уделить мне полчаса? Что-то я неважно себя чувствую.

Себастьян Греко, лечивший донью Аделину вот уже тридцать лет, обеспокоенно спросил, что у нее болит.

– Да ничего особо не болит, но какая-то неприятная слабость. То тут кольнет, то там.

Доктор пообещал заехать к ней, как только закончит прием пациентов. Через пару часов он приехал, послушал донью Аделину, выспросил о симптомах заболевания и сделал нелицеприятный вывод:

– Донья Аделина, вы мне пытаетесь голову морочить, выдумывая несуществующие болезни. Зачем это вам?

Она поморщилась. Конечно, они давно знакомы, но все-таки обращаться с ней подобным образом ему никто не позволял. Но приходилось терпеть. В ее интриге доктору Греко отводилось не последнее место.

Она постаралась объяснить как можно более жалостливым тоном:

– Вы же знаете, доктор, какие проблемы в нашей семье. У Долорес большие неприятности. Сын в этом деле помогать нам не желает. А внук о них просто не знает. По телефону я на это даже намекнуть не могу. Поэтому мне нужно вызвать домой Риккардо под предлогом моей болезни. Если ему позвоните вы и скажете, что я серьезно больна, я уверена, он тут же приедет. Он опытный юрист, он сможет разрешить эту ситуацию наименее болезненным для Долорес и ее дочери образом.

Доктор Греко призадумался. С одной стороны, наличествовало нарушение врачебной этики, а с другой, старой донье и в самом деле не на кого было опереться.

– Хорошо, я позвоню Риккардо. Но что ему сказать?

– Только то, что я плохо себя чувствую. Диагноз говорить не стоит. Чтобы поддержать версию болезни, я встречу его в постели. Так что ваше реноме не пострадает, не волнуйтесь.

Доктор пообещать позвонить Риккардо сегодня же вечером и уехал. Поскольку он был семейным доктором клана Сантос вот уже более тридцати лет, знал все телефоны домочадцев. Вечером набрал номер Риккардо и суховато сообщил о болезни бабки.

– Не скажу, что все так уж плохо, но все-таки желательно, чтобы ты приехал. Хотя бы просто для того, чтоб ее поддержать и успокоить. Она очень взволнована. Чем, она тебе расскажет сама, как приедешь.

Полностью роман выложен