***

Багряное солнце нехотя поднималось над макушками сонных деревьев, щедро рассыпая свои лучи, по холодным северным снегам.

Усталый дозорный медленно прогуливался по парапету старой крепостной стены, то и дело поглядывая на тонкую ленту тракта, петляющую меж холмов и гранитных выступов.

– Ведлин, гостей ещё не видать?
– спросил его приятель, осторожно поднимаясь по обледенелым каменным ступенькам.

– Пока нет, - ответил дозорный, помогая приятелю забраться- наверняка опять дороги снегом занесло, вот и опаздывают.

Вспомни, какая метель была дня три тому назад!

– Да уж, буран был знатный, это верно. Эх, жаль, на праздник опоздают.

– Погоди, а это что?
– спросил приятеля Велдин, напряжённо всматриваясь в черную точку, только что отделившуюся от чёрной полоски леса, едва различимой на горизонте.

Спустя полчаса напряжённого ожидания стало понятно, что к крепости приближается отряд, числом в двадцать человек.

– Ты посмотри!- воскликнул Велдин, - Видишь синие плащи? Это отряд Товдира!

– Наконец-то со старыми товарищами увидимся. После того, как наш отряд отдали под предводительство Берена, от парней, оставшихся у Товдира не было ни слуху ни духу!

– Дааа.... Встреча будет знатная! Пошли капитану доложим, а то опять взбучку устроит и на неделю без пива оставит...

Два друга бежали в сторону казарм, мысленно предвкушая предстоящую встречу. Они не догадывались, что она приготовила для них на самом деле...

Цена победы.

Сонные деревья тихо перешёптывались, осторожно гладя лёгкий утренний ветерок своими ветвями. Маленькие росинки бриллиантами рассыпались по мягкому изумрудно-зелёному мху.

Где-то в глубине леса бойко застучал дятел. Красногрудая сойка, деловито усевшись на мохнатую еловую ветку, разлила свою бархатную трель. Голодный лис тихо прошуршал по траве своим пушистым рыжим хвостом.

Начинался новый день...

По пыльной ленте старого тракта медленно брёл усталый путник. Его видавший виды, посеревший от грязи балахон тихо шелестел своими полами по камням мостовой. Потёртая дубовая палка, служившая путнику посохом, мерно постукивала в такт неторопливым шаркающим шагам.

Внезапно резкий свист тугой плетью хлестнул по сгустившейся тишине...

***

'Ну что на этот раз...
– устало думал я, наблюдая за тем, как несколько человек неспешно вылезают из придорожных кустов.
– Неужто опять на разбойников нарваться угораздило?'

Их было четверо. Грязные, сутулые, одетые в какие-то обноски - они смотрелись скорее жалко, нежели грозно.

Двое держали в руках какие-то палки, очевидно считающиеся дубинами, ещё один опёрся на вилы, а четвёртый, по всей видимости - главарь этой шайки, поигрывал небольшим кинжалом.

Молчание затягивалось. Бандиты стояли, переминались с ноги на ногу, косились на своего вожака, а тот всё мерил меня презрительно-оценивающим взглядом.

– Приветствую вас, почтенные, - сказал я, глядя прямо в глаза предводителю, - Чем обязан столь высокой чести?

– Не ёрничай, старик!
– небрежно бросил главарь.
– Это платная дорога, так что раскошеливайся, а не то...
– тут он недвусмысленно покосился на свой кинжал, - прирежем, как шелудивую дворнягу, а труп зверям на съедение оставим.

– Сколько же ты хочешь, добрый человек?- спросил я, ехидно ухмыльнувшись в бороду.

– Пять серебряных и ни эльдингом меньше!
– рявкнул предводитель.
– А если ты сейчас же не заткнёшься, я ещё и твой поганый язык себе заберу!

– Да перестань ты, Освальд, - обратился к нему один из оборванцев.
– Видишь, старик одет не лучше нашего. Где уж ему серебро-то взять?

– Что скажешь?- обратился ко мне вожак, презрительно сплюнув.
– Есть у тебя нужная сумма?

Я покачал головой, внимательно следя за реакцией Освальда.

– Нет, говоришь, - продолжил главарь.
– Ну хорошо, тогда, в качестве платы мне вполне хватит твоего меча!
– тут он указал на старые потёртые ножны, висевшие у меня на поясе.

– Этот клинок дорог мне, как память о давнем друге, и не тебе решать, кому им владеть!
– сварливо возразил я.

Даже если Освальд и был удивлён ответом, то виду не подал. Он лишь метнул в меня полный презрения взгляд, а затем кивнул своим парням: мол, кончайте с ним.