прокормиться, и все ждал, когда придет какой-нибудь корабль.

И однажды, когда я пришел на берег, я увидел на гальке какой-то странный предмет. Шаловливый ветер шевелил пожелтевшие от времени листы. Я поднял необыкновенную находку. Это была кожаная книга. Листы ее были желтоватыми и твердыми, а обложка сделана из черного дерева. Повертел я находку в руках, не зная, что с ней

делать. Потом взял уголек от костра и написал первое, что пришло в голову на первой странице:

«Все вы называете меня Равнодушным и безразличным к чужому горю. Я хочу, чтобы никто никому не помогал, а каждого, кто поможет, я брешу в клетку к свирепому тигру».

Книга мне показалась ненужной, и я забросил ее в прибрежные кусты. Зато вечером, возвращаясь домой, я увидел, как маленький мальчик тащит огромный мешок

риса. Он согнулся под его тяжестью, колени у него подгибались.

— Ну-ка, помоги,— безразлично бросил я Пальмовой Коре.— Видишь, мальчишка с ног валится.

Я бы сам помог, но тогда я был зол на этих сорванцов- мальчишек, которые прозвали меня Равнодушным.

— Ничего, дойдет, не переломится,— ответил мне Пальмовая Кора.— С ним-то, может быть, ничего не сделается, а если я помогу, то меня бросят к тигру.

Вот удивительно! Пальмовая Кора, которого все считали добрым и отзывчивым, хуже меня! Я вошел в хижину, сел у окна и задумался.

Мимо окон пробежала группа парней и девушек. Направились к соседу, Бамбуковому Корню, и под его окном устроили веселую, шумную пляску.

— Потише, у меня болит голова, и этот шум мне мешает. Дайте мне отдохнуть,— попросил Бамбуковый Корень.

— Отдыхай, пожалуйста,— безразлично ответили ему.— А нам весело. Мы петь, плясать хотим.— И под окном стало еще шумнее.

Ночью я долго не мог уснуть и все думал: что же такое происходит? А утром, чуть свет, помчался искать кожаную книгу. Мне надо было проверить одну мою догадку.

«Пусть жители к вечеру построят мне каменный дворец, в нем я буду жить»,— сделал я вторую запись в книге.

Я лег на песок и ни о чем не мог больше думать. Все гадал: будет мне к вечеру дворец или не будет? А солнце, казалось, как на зло, неподвижно стояло на небе. Я уже

думал, что вечер никогда не наступит. Но все-таки солнце склонилось к горизонту, и один край его стал исчезать под водой. Я спрятал книгу в кустах, присыпал сверху галькой

и побежал к поселку.

В самом центре его возвышался большой дворец, тот самый, где мы с тобой, Бабочка, сейчас живем. Тогда я окончательно понял, что книга, которую я нашел,— волшебная. И с помощью этой книги я мог делать на острове все, что хочу.

В эту ночь я не смыкал глаз, все ждал: скорее бы рассвело, скорее бы бежать за ней.

Я очень боялся, что кто-нибудь без меня найдет ее. Но утром книга оказалась на месте.

Я спрятал ее под рубашку и принес во дворец. И с тех пор мне ничего не стоит выполнить любое мое желание.

Я записал в ней, чтобы у меня появилось все необходимое: обувь, слуги, стражники. И у меня все стало. И тут я испугался: вдруг о моей книге узнают другие, отберут ее

у меня, и опять я останусь без дворца и богатства. И тогда я решил стать правителем

острова и написал свои законы. «Ну, да,— подумала Бабочка,— конечно, законы рав¬

нодушия. И если каждый будет беспокоиться о себе и не думать о других, то тебя

никогда не прогонят с острова и не отнимут волшебную книгу».

— А где эта книга?— поинтересовалась Бабочка.— Мне бы очень хотелось взгля¬

нуть на нее хоть одним глазом.

— Одним глазом глядит только Читай-Листай, и то он не понимает, что это за кни¬

га.— Равнодушный лукаво посмотрел на девочку и добавил: — И никто не узнает, что

книга волшебная. И ты об этом не говори никому. Сейчас я тебе покажу книгу.

Он достал ключ, который висел у него на груди. На нем блестел огромный рубин.

— Вот сейчас открою,— Равнодушный с почтением, почти на цыпочках, подошел к сундуку и осторожно, как будто священнодействуя, открыл его. Девочка увидела на

дне сундука книгу. Обложка ее была сделана из дерева, а сами страницы — из пожелтевшей от времени телячьей кожи. Они были толстые, видимо, шершавые на ощупь. Равнодушный, не выпуская книги из рук, открыл первую страницу и показал Бабочке. Бабочка прочла: «Пусть будут башмаки», а внизу нацарапана приписка: «Нужны новые башмаки». Дальше следовало: «Пусть будет нитка, иголка». Еще ниже приписано: «Стол, стулья и всякая другая хозяйственная мебель».