И только тогда она поняла, что снова плачет. Боль сжимала ее в такой тугой узел, что слезы были не в состоянии вырваться наружу, а теперь, когда она чуточку расслабилась, они побежали по ее щекам бесконечным потоком, которого она даже уже не замечала.

– Скажи мне, пожалуйста, мне нужно знать, - вновь взмолилась она, не глядя на ангела, когда поток, наконец, утих, - как можно разорвать кокон?

На этот раз он не стал отговаривать ее от странных идей, пытаясь утешить и успокоить.

– Он сам раскрывается и закрывается, - ответил Синглаф.
– Это колыбель творения.

– Ты хочешь сказать, что он создает, но не разрушает?
– слабая надежда затеплилась в голове Лили.

– Но что ему разрушать?
– удивился Синглаф.

– Темную материю.

– Темная материя сгорает при соприкосновении со светом, особенно со светом созидания.

– То есть, если преобладает темная материя, то такое существо погибнет?

– Тебе не нужен кокон. И я не дам тебе погибнуть.
– Его глаза смотрели серьезно, и она знала, что он не нарушит обещания, только вот он не мог пообещать того же хозяину ада. И в том, из какого рода материи состоял Ник, сомневаться не приходилось.

– Я отнесу тебя домой, - тихо проговорил Синглаф, попытавшись осторожно подняться.

– Нет, - в глазах Лили отразилась такая паника, что он остановился.

– Нет?
– Он был в растерянности и не знал, что делать.
– Там ты быстрее придешь в себя. Пожалуйста, Икатан.

Но она все также затравленно смотрела на него, судорожно сжав пальцами ткань его одежды.

– Лили, - он с мольбой посмотрел на нее.

– Не называй меня так, - ее плечи вздрогнули, руки бессильно опустились, и она вновь заплакала.

– Но ты же сама сказала… - неуверенно начал он.

– Для тебя я всегда Икатан, - прошептала она, закрывая руками залитое слезами лицо и глядя на него сквозь пальцы.
– Я хочу, чтобы ты знал… ты очень дорог мне, Синглаф. Помни это, что бы ни случилось, хорошо?

– Хорошо, - согласился он, ничего не понимая. И попытался вновь прижать ее к себе, но Лили отстранилась.

– Ты будто прощаешься со мной?
– в тревоге спросил он.
– Не делай этого, мы со всем справимся.

– Спасибо тебе, - она улыбнулась, не слыша его. Она была рядом, прямо перед ним, но Синглаф почему-то отчетливо знал, что теряет ее. И когда свет вокруг неожиданно померк, он почти не удивился, только поднял взгляд вверх за Лили, и увидел, как небо заслонили огромные черные крылья, которые, казалось, впитывают свет. Их тяжелые взмахи подняли песок в воздух, и на секунду он прикрыл глаза, а в следующую Лили уже оказалась на спине гигантского зверя, который словно в каком-то ироничном приветствии выплюнул рядом с Синглафом струю жидкого огня. Светлейший в ужасе смотрел на представшее его взору порождение ада, а Лили, похоже, ощущала себя на нем, как дома. Ее грустная улыбка, адресованная ангелу, была последним, что он увидел перед тем, как чудовище взмыло вверх и, сделав в воздухе петлю, камнем бросилось вниз. Оно прошло сквозь толщу земли, словно нырнуло в воду, и земная твердь сомкнулась за ним, будто так и надо. Синглаф, потрясенный, продолжал стоять на том же месте, где они исчезли, и смотрел в пустоту, не в силах поверить в увиденное.

– Икатан, - прошептал он, наконец, понимая, что ее на самом деле больше нет.

26

– Что ты чертишь?
– Самаэль лениво наблюдал за приготовлениями Грерии из другого угла кабинета.

– Следующий удар не заставит себя долго ждать, - произнесла ведьма, не отрывая взгляда от бумаг на столе Ника и нанося следующий символ в строго определенном порядке.

– Ты думаешь, заклинания помогут тебе противостоять против всех ведьм сразу? Нужно разыскать и уничтожить Нитру.

– Если у тебя есть такой гениальный план, - огрызнулась Грерия, - что же ты не следуешь ему?

– Ты знаешь, что я не силен в этих ваших хождениях сквозь стены. Но я могу привлечь демонов к ее поиску.

– Она предупреждена, Самаэль, - Грерия красноречиво посмотрела на него.
– Они ничего не найдут.

– Если она так искусна, почему столько лет сидела в тени?

– Копила чертову силу!

– Действительно, чертову… - он задумчиво посмотрел на окно и проплывающие за ним облака.
– А почему бы нам на время не скрыться на земле? Там-то она нас точно не отыщет - все равно, что иголку в стоге сена.

– Там мы спрячемся, если проиграем эту войну.
– Глаза Грерии сердито посмотрели на падшего.
– Самаэль, тебе нечем заняться?

– Кроме как убивать ведьм?
– язвительно заметил он.
– Нет.

– Тогда сходи в библиотеку и поищи для меня книги о доме. Они могу пригодиться. Нужно продумать все варианты.

– Ладно, - падший пожал плечами и, потянувшись, поднялся с дивана.

Грерия его проводила почти гневным взглядом. Он явно не воспринимал ситуацию всерьез, а уже следовало. Ведьмы фактически перешли к открытому противостоянию. Если они и не метали еще огненные шары, то только потому, что не до конца были уверены, что Аба исчез всерьез и надолго. Им подарили отсрочку, очевидно, только потому, что ведьмы проверяли имеющуюся у них информацию.

– Где же Небирос с его девчонкой?
– подумала Грерия и чертыхнулась. Рука сбилась, и очередной символ поплыл. Грерия выругалась еще сильнее и попыталась нарисовать его заново.

Она и не заметила, как тонкая сеть легла на ее тело, пока та не стала потрескивать, колоть и стягиваться вокруг. В считанные секунды сеть ее обездвижила, а затем стала сдавливать сильнее, прожигая кожу и сдавливая суставы. Грерия закричала и забилась, но сеть лишь плотнее сжала ее тело. Заклинание на столе мало того, что было не закончено, но из-за неудавшегося последнего символа к тому же не годилось даже для частичного использования. Грерия старалась не дергаться и не ухудшать своего положения, но с каждой секундой оно становилось и так хуже некуда. Она уже видела, как падший возвращается из библиотеки и находит на полу кабинета Ника прекрасную кучку свежего фарша. Но почему они напали так быстро? Хотя, с другой стороны, было наивно и глупо рассчитывать на передышку. Никто ведь не присылал расписания нападений. Грерия попыталась добраться до стола, чтобы воспользоваться хоть чем-то из своих принадлежностей, но попытка не увенчалась успехом, и она лишь с криком распласталась на полу, корчась от боли, а сеть начала сжиматься вокруг нее с новой силой. Когда боль стала практически невыносимой, вспышка раскаленного пламени и громкий хлопок оглушили и ослепили ее, но и боль исчезла, вместе с давлением сети. Вокруг ее тела зашипел пар, взметнувшийся в воздух. Грерия рухнула на пол и с облегчением распрямилась. Медленно, плавно перемещая пострадавшие руки и ноги, ведьма приподнялась на четвереньки, чтобы едва ли не носом уткнуться в мягкие кожаные сапоги.