Следователь окружного суда из Приштины Даница Маринкович с трудом прорвалась к месту происшествия. В служебной записке от 15 января она писала: «Когда мы пришли в село Рачак, остановились вблизи мечети, было около 14 часов, и тогда со всех сторон по нам открыли огонь». Полиция нас предупредила, что идти дальше до места, где должны проводить осмотр, небезопасно» [298] . Полицейские сообщили, что нашли в селе обмундирование и оружие албанских боевиков. В этот день и вторая попытка попасть на место происшествия не удалась. Группу следователей снова обстреляли албанцы. Провели осмотр места только 18 января. Все убитые были перевезены в Институт судебной медицины в Приштине. Патологоанатомическая экспертиза была начата 19 января сербскими и белорусскими экспертами в присутствии членов верификационной миссии ОБСЕ. 22 января к ним присоединились 16 финских экспертов. В отчёте утверждалось, что о резне безвинных гражданских лиц в с. Рачак не может быть и речи. Специальные тесты показали, что все убитые албанцы использовали оружие, имели следы пороха на руках, а значит, были участниками боевых действий [299] .

Уильям Уокер запретил работу следственной группы окружного суда города Приштины на месте предполагаемого преступления, сразу обвинив армию СРЮ в «преступлении против человечности», «в злодейском убийстве 45 гражданских лиц», которое он сам якобы видел [300] .

Генералы Д. Вилич и Б. Тодорович в своём исследовании достаточно подробно рассказывают о произошедшем в Рачаке, и это полностью совпадает с описанием М. Дрецуна. «14 января террористы „ОАК“ устроили засаду, в которую попал патруль МВД Сербии. Погиб полицейский Светислав Пршич. На следующий день, 15 января 1999 г., усиленное подразделение сербской полиции организовало преследование этой террористической группы и, проявив высокий профессионализм, сумело нанести большие потери боевикам „ОАК“. Сотрудники полиции заранее заняли пустующие фортификационные объекты, которые ночью охранял один-единственный террорист, выполнявший и функции наблюдателя (стражи порядка взяли его в плен и на допросе выяснили, какой сигнал подается в случае опасности), благодаря чему полицейское подразделение сразу же получило значительное преимущество. Ведя огонь из хорошо защищённых укрытий, расположенных сравнительно близко от дома, в котором, спасаясь от холода, укрылись 40 вооруженных террористов, они не позволили им разбежаться и занять свои окопы, что и предопределило успех акции. Но террористы, засевшие на окрестных холмах, организовали контратаку, и оперативная полицейская группа, уклоняясь от столкновения с превосходящими силами противника, организованно покинула район села Рачак» [301] . Вскоре на место происшествия прибыл У. Уокер, который, не дожидаясь проведения какого-либо экспертного анализа, заявил, что обвиняет сербские силы безопасности в преступлении против человечности. Погибшие террористы, по сценарию Уокера, вопреки мусульманским религиозным обычаям, не были похоронены в тот же день. Их переодели в гражданскую одежду и в таком виде выставили напоказ в ближайшей мечети, чтобы весь мир лицезрел картину «резни гражданских лиц».

19 января заявление сделал председатель Совета Безопасности, что придало версии Уокера большую весомость: «Совет Безопасности решительно осуждает жестокое убийство косовских албанцев в деревне Рачак в южной части Косова, Союзная Республика Югославия, 15 января 1999 года, о чем сообщила Контрольная миссия Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) в Косове (КМК). Он с глубокой обеспокоенностью отмечает, что в докладе КМК заявляется, что жертвами были гражданские лица, в том числе женщины и по меньшей мере один ребенок. Совет отмечает также заявление главы КМК о том, что ответственность за это жестокое убийство лежит на силах безопасности Союзной Республики Югославии и что в нём принимали участие одетые в форму военнослужащие Союзной Республики Югославии и сотрудники сербской специальной полиции. Совет подчеркивает необходимость проведения срочного и полного расследования фактов и неотложно призывает Союзную Республику Югославию к взаимодействию с Международным трибуналом по бывшей Югославии и КМК в целях обеспечения привлечения к суду ответственных за это лиц» [302] .

Западные СМИ стали раздувать убийство группы албанцев в Рачаке на юге края. Прибывшие несколько позже белорусские эксперты после исследования места преступления пришли к выводу, что тела убитых людей были привезены из другого места. Затем была создана «нейтральная» международная экспертная группа финских патологоанатомов, имевшая задачу путем вскрытия трупов установить, идет ли речь о расстреле гражданских лиц или о погибших в бою террористах ОАК. По их мнению, большинство убитых — военные, переодетые затем в гражданскую одежду. На пальцах многих из них были обнаружены следы пороха, пулевые отверстия были найдены на телах, но не на одежде [303] . Отчёт финских экспертов был опубликован только через год. Версия об убийстве 45 человек (как сообщала тогда, год назад, западная пресса) разбилась о доказательства экспертов, которых уж никак нельзя было обвинить в предвзятости. В докладе экспертов обозначено, что «в 39 случаях из 40 невозможно говорить о расстреле безоружных людей». Главный вывод: убийства в Рачаке не было. Данные финских экспертов подтвердил и директор Института судебной медицины Гамбурга Клаус Пюшель, изучивший заключение финских патологоанатомов. По его словам, экспертиза не засвидетельствовала, что убитые были мирными жителями и тем более, что они были убиты сербскими военными. Есть вероятность, и эту версию поддерживают многие эксперты, что речь идет о спланированной акции албанских экстремистов, которые перевезли в посёлок трупы погибших в боях террористов [304] . Вместе с финнами работали и сербские эксперты. Специалист в области судебной медицины и непосредственный участник исследований в Рачаке профессор Вуядин Оташевич говорил газете «Политика», что вся документация о Рачаке находится в Верховном суде Сербии [305] .

Свидетель на процессе Слободана Милошевича албанец Шукри Буджа показал, что в зоне Рачака находились «47 солдат, включая поваров, и другой вспомогательный персонал этого рода». К моменту начала «инцидента» солдаты ОАК располагались в двух местах: в траншеях и на базе. Рано утром сербские силы начали атаку, албанцы подняли тревогу и стали уходить с базы. В это время было убито десять солдат ОАК. Позднее сербские силы взяли позиции, занятые ОАК. Бой продолжался практически целый день. Свидетель утверждал, что погибли и гражданские лица, однако их тела не забрали с поля боя, так как «был приказ забирать только тела членов ОАК». Буджа заявил, что вечером 15 января, после ухода из деревни её жителей, они «случайно» узнали об убийстве, которое там произошло. На перекрёстном допросе выяснилось, что албанские боевики заранее убедили жителей деревни Рачак покинуть свои дома «в связи с надвигающейся опасностью», что стрельбу по полиции начали албанцы, что среди убитых были и члены ОАК [306] .

Президент Сербии Милан Милутинович сделал заявление, распространённое в ООН, пытаясь привлечь внимание мировой общественности к очередной лжи под названием «убийство в Рачаке»: «Пытаясь ввести в заблуждение мировое общественное мнение и тем самым организовать согласно хорошо известным рецептам своего рода новый “Маркале”, посол Уолкер заручился полным сотрудничеством со стороны своих протеже из террористической так называемой “ОАК”. В серии лживых утверждений и измышлений он обвинил наши государственные органы, предприняв явную попытку отвлечь внимание от террористов, убийц и похитителей людей и вновь защитить их, как он защищал их все это время» [307] .

В Сербии многим было ясно, что Рачак — хорошо срежисированный спектакль, который был необходим для дальнейших антисербских действий, а если говорить конкретнее — для вмешательства НАТО. Генералы Д. Вилич и Б. Тодорович вспоминают, что такая тактика уже использовалась в предыдущие годы: «Обстрел вертолета на подлете к аэропорту Бутмир (Сараево), на борту которого находился Президент Франции Ф. Миттеран (июнь 1992 г.); мусульманский обстрел Сараева 17 августа 1992 г., “приуроченный” к визиту в этот город британского министра иностранных дел Дугласа Херда; приведение в действие взрывного устройства на кладбище (4 августа), причём на виду у “своевременно” появившихся телевизионных камер; убийство американского журналиста и продюсера Дэвида Каплана (13 августа); гибель итальянского транспортного самолета Г-222, сбитого на подлете к Сараеву (3 сентября); нападение на продовольственный конвой ООН, последовавшее всего несколько дней спустя; выстрелы по резиденции генерала Морийона (“умышленное” нападение, как он сам его квалифицировал); гибель гражданских лиц в очереди за хлебом на улице Васе Мискина в Сараеве (29 мая 1992 г.); еще более загадочная гибель людей на рынке Маркале, имевшая место дважды (февраль 1994 г. и август 1995 г.) в том же Сараеве» [308] .

Мир готов был наказать руководство Югославии, Югославскую армию, а вместе с ними и весь сербский народ. В Совет Безопасности посыпались письма от Австралии, Албании, Исламской группы в ООН, выражавшие возмущение в связи «с хладнокровным убийством 45 невинных мусульман из числа гражданского населения», которое следует рассматривать как проявление «этнической чистки в Косове» [309] . Россия в совместном заявлении с США также возмутилась убийством албанцев, «которому нет никакого оправдания», упомянула и грозящую краю «гуманитарную катастрофу» [310] .