Переговоры проходили в благоприятных для организаторов условиях: размещённый на границе с Косовом контингент войск НАТО был значительно увеличен, сербских военных вывели с территории края, Освободительная армия Косова вновь заняла большую часть территории, борющиеся за независимость албанцы почувствовали расположение к себе международных организаций.

Мирная конференция в Рамбуйе должна была обсуждать разработанные Контактной группой принципы, включая «элементы широкой автономии Косова».

Судя по замыслу американцев, данные принципы были сформулированы с тем расчётом, чтобы их отвергла югославская сторона. К большому удивлению их составителей, этого не случилось. Югославская делегация приняла даже невыгодные для себя пункты соглашения, осознавая, какую опасность для судеб народа и страны представляют неприкрытые, ежедневно повторяющиеся натовские угрозы начать агрессию.

Принимая десять принципов Контактной группы, югославская сторона, в свою очередь, предложила, в соответствии с этими принципами, Соглашение о самоуправлении в Косове и Метохии. Соглашение включало все существенные нормы организации самоуправления в крае: как основные принципы и принципы демократического самоуправления, так и условия формирования Скупщины, совета министров, судов, условия обеспечения прав человека, освобождения всех заключенных, кроме преступных элементов, создания местной полиции и т. д. Некоторые зачатки подобной автономии были заложены еще в договоре Милошевича — Руговы, подписанном 1 сентября 1996 г. и известном как договор «3 + 3». В нём, кстати, рассматривались проблемы не только образования, но и создания в Джаковицком крае местной полиции, состоящей исключительно из албанцев, и др. Албанская сторона на переговорах в Рамбуйе проявила заинтересованность и готовность к диалогу с югославской делегацией только по этим вопросам. Однако американский посол в Скопье К. Хил немедленно вмешался и не позволил албанцам продолжить обсуждение этого документа.

В начале конференции делегаты получили документ под названием «Временное соглашение о мире и самоуправлении в Косове». Причём документ был представлен делегациям не целиком, а только отдельными частями: «Рамочный документ» и три приложения из девяти (1, 3 и 6), которые уточняли проблемы Конституции Косова, выборов в органы самоуправления и судебной системы [331] . Сербская делегация указала, что исходные принципы, утвержденные Контактной группой, в этих бумагах либо не реализованы последовательно, либо вообще отсутствуют. Сербы настаивали, чтобы обе делегации подписали заявление о принятии десяти исходных принципов, которые утвердила Контактная группа. Помимо этого, участники переговоров потребовали, чтобы делегациям был вручен полный текст Временного соглашения, а не отдельные его части, так как замечания к тексту соглашения можно делать только после того, как будет получено представление о нем в целом. Делегация посчитала, что это требование имеет особую важность при учете того непродолжительного периода времени (семи дней), которое Контактная группа определила для переговоров. Так называемая «Тройка» (послы Хилл, Петрич и Майорский) через неделю должна представить отчет министрам Контактной группы. А те, в свою очередь, должны решить, оправданно ли продление переговоров на срок менее 7 дней и есть ли шанс достичь соглашения [332] . Сербы призвали делегацию косовско-метохийских албанцев подписать принципы КГ, поскольку были уверены, что это поспособствует успеху встречи. Албанцы документ подписать отказались.

М. Олбрайт из США внимательно следила за ходом переговоров. Ей докладывали, что «сербская делегация относится к переговорам небрежно, а албанцы — требовавшие проведения явно предсказуемого референдума по вопросу независимости — ведут себя «упрямо, как ослы» [333] . Поэтому госсекретарь решила срочно прилететь в Рамбуйе. Она «ставила перед собой две основных цели. Во-первых, хотела убедить сербов, что заключить соглашение в их же интересах… Во-вторых, нужно было добиться, чтобы албанцы приняли рамочное соглашение, предложенное Контактной группой» [334] . Прилетев в Париж, Олбрайт встретилась с президентом Сербии Миланом Милутиновичем, уговаривала его согласиться с присутствием натовских «миротворческих» сил в Косове. Милутинович ей ответил: «Я согласен с тем, что вы сказали, где-то на шестьдесят — семьдесят процентов. Мы должны всерьез думать о будущем и стараться разрешить косовский конфликт политическими средствами. Мы принимаем идею автономии и демократии, но нас определённо не устраивает ваше предложение разместить в крае внешние вооруженные силы. Это будет катастрофа. Вместо того чтобы строить такие планы, вам следует сотрудничать с нами в области расформирования ОАК. Вы должны ввести свои войска в Албанию и не допустить, чтобы оружие попало в руки экстремистов» [335] .

Долгие разговоры госсекретарю пришлось вести с албанцами, убеждая их, что американский проект соглашения дарует им автономию, обеспечит защиту со стороны НАТО, экономическую помощь, предоставит право на получение образования на родном языке, а также позволит самим распоряжаться своей жизнью. Она рисовала красивое будущее — благополучное, демократическое — и интеграцию в Европу. Албанцы колебались, боясь оказаться «запертыми в пределах Сербии навечно» [336] . Самым непреклонным в албанской делегации был Х. Тачи. Он не хотел разоружения ОАК, настаивал на референдуме о независимости.

В день истечения первого срока, который Контактная группа утвердила для завершения переговоров, т. е. 13 февраля, делегации получили еще одно приложение (4), касавшееся экономических вопросов. Хотя текст документов не совпадал с текстом из десяти пунктов, согласованных в Контактной группе, делегации продолжили работу над дополнением и изменением содержания договора. Все дополнения делегации СРЮ касались лишь положений, сохраняющих территориальную целостность Сербии и Югославии: она настаивала на гарантиях неделимости Сербии. Приложение 4а к Временному соглашению было вручено делегации 15 февраля 1999 г. — только после того, как встреча в Рамбуйе, согласно решению Контактной группы от 14 февраля 1999 г., была продлена до 12 часов дня субботы 20 февраля 1999 г.

В конференции принимали участие и российские дипломаты. Именно они должны были уговорить сербов принять Соглашение. Однако Тэлботт иначе оценил их деятельность. «По Рамбуйе бродил взвод российских дипломатов, призванных защищать принцип белградского владычества над Косовом, минимизировать роль НАТО в урегулировании и дискредитировать косоваров как бандитов, мало чем отличающихся от террористов. Пока шли переговоры, я был в Москве, со своей стороны подкрепляя миссию Мадлен и держа связь с её командой через американского посла в Македонии Криса Хилла — он был самым матёрым и умелым специалистом по Балканам в дипломатической службе. Мы пытались заставить русских понять: опять выступая адвокатами сербов, они лишь поощряют непримиримость и тем самым увеличивают вероятность войны» [337] .

Поскольку эксперты албанской делегации отказались встречаться с экспертами сербской делегации, начались встречи последних с экспертами Контактной группы. Эти переговоры были особенно интенсивными перед истечением второго срока. Они начались вечером 19 февраля и завершились 20 февраля в 5 часов утра. На них периодически присутствовали все трое организаторов переговоров. Но и этот день ничем не закончился. Американский посол Крис Хил 19 февраля полетел в Белград, чтобы уговорить С. Милошевича подписать документы. Однако С. Милошевич отказался его принять. Столкнувшись с безрезультатностью, КГ решила продлить переговоры ещё на 3 дня [338] .