— Ты чего это, деточка? — тут же всполошилась Яся. — Обидел кто? Так наколдуй ему бородавку на языке, гнойную, и забудь. А хочешь, я тебе чаю липового заварю?

И вот как такую — на воротник?

— Или какао? Пирожок с малиной? Я вечером испекла, сейчас подогрею…

Ведьминское сердце начало стремительно таять.

— Вот как ты могла, а? — тоскливо поинтересовалась я. — А если бы он все-таки проломил дверь? Или выгнал меня? Совсем у некоторых рыжих совести нет!

Оба — и белка, и жаб — посмотрели на меня как-то странно.

— Совсем извели девчонку этой своей магией! — накинулась Яся на жаба.

— Сдурела?! — возмутился тот. — Она же тебя ругает!

Яся устремила на меня честные — причестный взгляд.

— Правда? А за что?

Срочно захотелось стукнуться головой о ближайшую стену. Еще спать и… пирожок с малиной.

— Помнишь, ты мне вечером пузырек с зельем приносила? — устало спросила я и уселась прямо на ступеньку крыльца.

— Ага!

Ну, хоть не отпирается…

— А зачем ты зелье внутри подменила? — честно признаюсь, после этого вопроса я сама готова была заподозрить себя в сумасшествии. Мало, что спрашиваю об этом у говорящей белки, так она еще смотрит на меня такими честными глазами, что я же чувствую себя страшно виноватой. Будто ребенка обидела.

— Не подменяла! — затрясла пушистым хвостом белка.

— Но внутри оказалось совершенно другое! — не поверила я.

Домочадцы опять загадочно переглянулись.

— Конечно, другое, — согласился жаб. — У Ядвиги под старость крыша ехала, все ей казалось, что кто-то в дом заберется и что-нибудь украдет. Вот она все зелья в пузырьки с другими названиями и попереливала. Она-то знала, что в каком… а ты могла бы и у меня спросить!

Прозвучало примерно так: «Сама бестолковая, а еще ругаешься!». Кто же знал, что в этом доме, как на магической войне, готовой надо быть ко всему!

В общем, мои страдания в «Бледной поганке» так и остались неотмщенными. Разве что теплый пирожок с малиной немного скрасил занявшееся утро.

Перед вводной лекцией еще оставалось немного времени, Леся тосковала над списком всего, что ей надо было прочесть и, желательно, запомнить, а я возвращала зелья на полагающиеся им места. Жаб определял, что где находится, а я возвращала.

Руки были заняты делом, а в голове засели далекие от мастерской мысли. Все они касались насущного: мести и проклятия. И то, и другое было желанным и не терпело отлагательств. Но если до возвращения загулявшего библиотекаря еще оставалось несколько дней, то продумать и частично воплотить следующий шаг в нелегком деле восстановления справедливости я могла прямо сейчас, не сходя с этого места.

— Жа — аб? — и бросила быстрый взгляд на помощника из-под полуопущенных ресниц.

— Чего тебе, ведьма? — тут же насторожился он.

Дома я ходила теперь в личине, боясь забыться и отправиться к студентам не в том облике. Так что ведьмочкой меня тут никто больше не звал, хотя Яся утром жутко ворчала и вообще грозилась покусать.

— Вот скажи: а есть такое зелье, которое бы заставило лгуна правду рассказать?

Раз для вынужденного признания в чувствах нашлось, то и такое должно где-то быть. В этом я была уверена. Еще бы разжиться рецептом…

— Есть, я слышала о таком! — пискнула со своего места Леся.

— А я варил, — признался жаб. — Так что зубри, не отвлекайся.

Темная насупилась и закопалась обратно в книги, а Норик вдруг сделался таким важным, весь раздулся, подбоченился. Я чуть не прыснула.

— И где это сокровище? — я пробежала взглядом стройные ряды пузырьков, которыми был заставлен весь шкаф.

— Ядвига истратила, — пошатнул ведьминские надежды хитрец пупырчатый.

Неспроста у него такой вид, вот прямо чувствую…

— И рецепта, конечно, не сохранилось?

— Верно мыслишь! — просияло это бессовестное создание.

Ладно. Зайдем с другой стороны.

— Сваришь мне зелье правды?

— Ну… — ожидаемо, жаб принял непрошибаемый вид и вдвое сосредоточеннее зазвенел склянками. — Даже не знаю… Я старый, память уже не та, состав почти весь забылся, а еще немного посомневаюсь, так и способ приготовления запамятую.

Я, конечно, могла бы и приказать, но решила оставить эту меру на крайний случай.

— Что могло бы освежить твою память? — спросила и хитро сверкнула глазами.

— Шейный платок с ониксовой застежкой?

Так и знала! У — у, вымогатель!

— Но зелье варишь сам, с запасом, а для меня подробно расписываешь рецепт. И смотри, чтоб без единой ошибки! Согласен?

— Грабительница, — простонал жаб.

Идея с рецептом ему почему-то не понравилась.

— Ты же не думал, что я стану дважды платить за одно и то же зелье? — усмехнулась я. — Или думал? В общем, решай: просто зелье — платок без драгоценной застежки, зелье с рецептом — платок с застежкой. Ну, что?