Сморщила нос, зевнула, потянулась. Прислушавшись к себе, определила, что самочувствие вполне сносное, если забыть о застрявшем внутри колючем холодке — так я ощущала проклятие. Но и помимо него было что-то. Внешнее. Я нахмурилась, села и спустя минуту, когда остатки сна улетучились, поняла, что дело было в доме. Защитные чары напряглись.

Вряд ли что-то опасное, но смутного ощущения хватило, чтобы я выбралась из теплого мягкого плена и подошла к окну.

Ой — й-й…

Кажется, у меня гостья.

Даже напрягаться особенно не пришлось, чтобы понять, кто.

Леся!

Все-таки хорошая у меня защита, с магическим оповещением.

Калитка была открыта, но путь Проклятущей преграждали магические помощники. Они заступили ей дорогу и как раз сейчас высказывали все, что думали о некоторых предательницах. Кажется, жаб даже пытался колдовать.

Справедливо опасаясь, что сейчас темная развернется и уйдет, я схватила теплый халат, сунула ноги в домашние туфли и помчалась к воротам. Не то чтобы я еще надеялась, что произошло недоразумение, но… объяснения услышать хотелось.

Вдруг это все череп?

Или… еще что-нибудь.

Не могут же абсолютно все быть подлыми и корыстными!

Однако чем ближе я подходила к месту основных событий, тем более зыбкой становилась эта уверенность. Леся выглядела потрясающе. И следа не осталось от бледной, заморенной, испуганной девушки. За распахнутой калиткой, в шаге от моей территории стояла красивая ведьмочка с горделивой осанкой и прищуренным, ехидным взглядом. Модное платье цвета красного вина ей шло необыкновенно, в черных волосах появился здоровый блеск, кокетливое перышко на шляпке слегка трепетало из-за ветра.

Изменения были до того разительными, что я не удержалась и ущипнула себя за руку. Уф, больно!

Никогда не замечала, что она такая красавица.

— О, а вот и хозяйка! — заметила меня Проклятущая.

Дальше случилось странное: вскинутая рука незваной гостьи — и мои помощники с писком летят в разные стороны.

Хм. Я ее такому не учила!

— Совсем охамела?! — зашипела я, подлетая к ней. — Я, может, и проклята, но колдовать пока не разучилась. Сейчас так приласкаю чем-нибудь, родовое проклятие за поцелуй в щечку сойдет! — и внушительно ощерилась заклинаниями.

На что Проклятущая примирительно улыбнулась.

— Ну, прости, погорячилась. Они бы все равно поговорить спокойно не дали.

— Проходи, говори, — я отступила на шаг в сторону.

— С ума я сошла, что ли, на такую защиту лезть? — хмыкнула предательница.

Умная, зараза. И сильная, потому что даже Влад новых чар не разглядел, а она видит.

Помолчали немного, присматриваясь друг к другу. Она-то меня хорошо знала, мои возможности за последнее время только к худшему изменились, а вот я не бралась предположить, чего ждать от новой Леси.

— Я пришла отдать тебе вексель, — признаться, ей удалось меня удивить.

— Что?!

— Деньги за избавление моей семьи от проклятия, — миролюбиво пояснила мерзавка. — Ты заслужила, они теперь твои. Там огромная сумма серебром!

Свернутый трубочкой документ она просунула меж прутьев ограждения. Защита пропустила, значит, там ничего опасного.

Терять в любом случае было нечего, не убьет же она меня, потому позволила себе немного эмоций:

— Как ты могла так поступить?! Я же спасала тебя!

— Спасибо, — невероятно, но прозвучало искренне. — Но я боролась с проклятием, сколько себя помню. Я это колдовство вдоль и поперек знаю! Его нельзя снять, а вот поменять носителя, как оказалось, возможно.

Медленно, но верно все становилось на свои места.

— Поэтому Ядвига отказалась тебе помогать?

— Она была больна и стояла одной ногой в могиле, — скривилась темная. — Я думала, у нее никого нет, и проклятие развеется вместе с ней, но, как оказалось, есть ты. Конечно, она отказалась! А я так боялась, что не дождусь или что ты окажешься черствой эгоисткой… Но все получилось! Теперь я свободна!

Она щебетала и щебетала. О том, как, освободившись от злых чар, вместе с Милославом и стражниками явилась в свой дом и выгнала оттуда отца и его любовницу, стала хозяйкой всего, что и должна была унаследовать. На следующий день они с Милославом объявили о помолвке, Леся напокупала себе роскошных нарядов и драгоценностей, затеяла ремонт в доме, вовсю готовится к свадьбе.

Понять поступок отчаявшейся девушки я могла, но предательства это не отменяло.

Поэтому, когда она со всей серьезностью заявила: