Шрифт:
– Я брела по саду, была вся в своих мыслях. Вроде бы рядом со мной никого не было, но потом позади я услышала чьи-то шаги. И как только хотела оглянуться, почувствовала острую боль в шее, а потом кто-то толкнул меня на землю.
– И что было потом?
– Я закричала.
– Да, твой крик услышали в доме.
– Я закричала, позвала на помощь, и этот человек бросился бежать прочь.
– Он не сделал попытки снова напасть на тебя, когда ты оказалась на земле?
– Нет. Ничего такого.
– Странно.
Евлалия разрыдалась:
– Что вам кажется странным? Что злодей меня не добил? Вам бы этого хотелось?
Залесный молчал, и она зарыдала с удвоенной силой:
– О-о-о… Я знаю, кому хочется отправить меня на тот свет! Я знаю, кому выгодна смерть мамы, смерть Романа, моя смерть!
– И кому же?
– Ему!
– Кому? Говори ясней! У тебя есть кто-то на подозрении?
Евлалия кивнула головой. И поманив к себе Залесного, что-то прошептала ему на ухо. Сказанное ею поразило его. Сперва он даже отшатнулся от Евлалии.
Но потом все же нашел силы и спросил:
– У тебя есть доказательства, или это только твои догадки?
– Я видела, как он входил в ту ночь к маме в спальню!
– В ночь убийства?
– Да, да! В ночь убийства! Он был у нее! И я слышала какой-то шум. Я не знала, что он затеял, иначе я бы обязательно помешала! Но я не могла… я не знала!.. Игорь, вы же друг нашей семьи, помогите мне! Я так боюсь!
– Тебе не о чем беспокоиться. Мы во всем разберемся.
– Я так хочу жить!
– Все будет в порядке.
И, ободряюще подмигнув Евлалии, сыщик вышел из ее комнаты, куда несчастную все же удалось занести с помощью четырех самых дюжих мужчин, которых привлекли к этому делу.
Выйдя из комнаты, Залесный оказался нос к носу с Ингой, которая поспешно кинулась к нему:
– Игорь!
На сей раз Залесному некуда было деваться. Он был буквально приперт к стенке.
И потому он выдавил из себя:
– Я тебя слушаю, Инга.
– Любимый…
– Прошу, не называй меня так.
– Почему?
– Я не достоин того, чтобы ты меня так называла. Я не достоин того, чтобы ты меня любила.
– Игорь, я хочу тебе сказать…
– Нет, это я должен тебе сказать. Ты достойна лучшего мужа. Я знаю, что часто заставлял тебя огорчаться. Не специально, но все же…
– Я тоже во многом виновата.
– О, нет! – запротестовал Залесный. – Ты ни в чем не виновата! Решительно ни в чем! И если бы я не видел, как относится к тебе Ваня, наверное, я бы ни о чем и не задумался. Но когда я увидел, какими глазами он на тебя смотрит… Как следит за каждым твоим шагом… Я подумал, что никогда не смогу так любить тебя. В моей жизни были и другие женщины, и есть другие интересы помимо тебя. А Ваня… Ты для него являешься центром Вселенной.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю. Мы с ним говорили. И я понял, что должен дать вам шанс.
И, шагнув к ней, Залесный обнял Ингу. А потом, взяв ее за подбородок, поднял ее лицо кверху и произнес:
– Пойми, я хочу, чтобы ты была счастлива! Хочу этого больше всего на свете. Поэтому я и ухожу!
Инга не знала, как ей реагировать. Обычно мужчины сражаются за свою женщину, а у Залесного все наоборот. Самоустраниться он вздумал!
– Ты просто трус! – выпалила она ему в лицо. – Выбрал самый простой путь! Конечно, куда легче отойти в сторонку! А ты подумал обо мне? О моих чувствах? Подумал, что у меня тоже есть право выбора? Ты со мной поговорил, а?
Инга кричала, с отчаянием видя, что кричит она уже в пустоту. Увлекшись своими обличениями, она не заметила опасности. А Залесный, воспользовавшись тем, что она находится в его руках, ловко отодвинул жену в сторону, открыв таким образом самому себе путь к отступлению, и удрал!
Как только Инга повысила голос на мужа, Залесный тут же выпустил ее из своих объятий и резво припустил прочь.
Оторопев на мгновение от такого коварства, Инга все же через мгновение завопила ему вслед изо всех сил:
– Залесный! Стой! Кому говорят, стой!
Но что толку было кричать? Легче остановить катящийся с горы камень, чем мужчину, убегающего от объяснений со своей женщиной.
Глава 14
Между тем Залесный не просто убежал от Инги и объяснений с ней, он мчался к совершенно определенной цели. Разговор с Евлалией дал ему толчок к новому витку в расследовании. И теперь следователю не терпелось побеседовать с отцом потерпевшей.
– Где Филипп? – расспрашивал он у всех, кого видел на своем пути. – Вы знаете?