– Все, – Костя заглушил мотор. – Дальше дороги нет. Что делать будем?

Барс молча открыл дверь и выбрался наружу. Автомобили – военные и гражданские, стояли стеной. Настолько плотно, что между ними едва бы мог протиснуться человек – не говоря уже о «буханке».

– Подержи-ка, – Барс протянул пулемет Королеву. – Попробую забраться повыше и посмотреть.

Самой лучшей обзорной площадкой ему показалась кабина очередного армейского грузовика. Здоровенные колеса, пусть даже спущенные, возвышали «ЗИЛ» на добрые полтора метра над остальными машинами. Барс ухватился за какую-то скобу и полез наверх. Древнее ржавое железо недовольно скрипело под ногами, сыпало коричнево-рыжеватой крошкой, но все-таки выдержало. Барс опасливо постучал кулаком по крыше кабины, и только потом вскарабкался на нее и выпрямился во весь рост.

– Твою мать, – выругался он, легонько топнув. – Да что же здесь такое устроили?

Российский таможенный терминал оказался совсем недалеко – метрах в ста – ста пятидесяти от силы, но подобраться к нему было невозможно. Дальше машины стояли уже даже не рядами и колоннами, а сплошным ржаво-металлическим полукругом, занимавшим и дорогу, и обочины, раскинувшимся во все стороны и упиравшимся в…

Танки. Совсем близко – настолько, что Барсу инстинктивно захотелось пригнуться, спрятаться, укрыться от смотревших прямо на него стволов орудий и пулеметов – пусть даже в последний раз они стреляли двадцать лет назад. Даже под слоем грязи и ржавчины техника, когда-то созданная для убийства, сохраняла грозный и пугающий облик. Пожалуй, сейчас танки казались даже страшнее, чем в тот день, когда остановились навсегда. Барс на мгновение будто бы даже почувствовал на себе чей-то холодный и настороженный взгляд, словно сгинувшие десятки лет назад бойцы были готовы вновь взяться истлевшими пальцами за оружие и даже после смерти выполнять поставленную им задачу: удерживать терминал.

Слишком много плохого случилось в этом месте. В Питере тоже были такие – опытные сталкеры называли их чертогами смерти, и ходить туда не любили. Не то, чтобы кто-то из них всерьез верил в призраков заброшенных станций – просто так, на всякий случай. Есть вещи, с которыми лучше не связываться. Один неверный шаг – и все. Сломает, исковеркает, разотрет слабого и глупого человечка, зачем-то решившего потревожить покой усопших. А уж здесь, почти у самой границы, мертвых часовых было предостаточно. Тяжелые боевые машины так и не покинули свой пост и до сих пор отгораживали кладбище автомобилей от таможни. За ними расположились БТРы и грузовики, но последние несколько десятков метров перед терминалом оказались почти пустыми. Военные стояли насмерть – и выстояли.

– Что там? – крикнул снизу Королев. – Не видно просвета? По бокам не проехать?

– Не проехать, – Барс покачал головой. – Дальше… пешком.

Последние слова дались ему с трудом – и дело было не только в царстве мертвых, открывшемся его взгляду. Он снова почувствовал то же, что и на мосту, когда его приковали к столбу. Только гораздо сильнее. Ближе. Другой ветер. Плохой, опасный. Барса вдруг бросило в холод.

Гигантская белесая туша, огромные лапы, мягко ступающие по душной пустоте…

Опять это! Барс выругался сквозь зубы. Все его нутро отчаянно выло, требуя бежать, спасаться – куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Счет шел уже буквально на минуты. Металлическое кладбище впереди не внушало спокойствия, но настоящая опасность была сзади, за спиной, и никакого выбора, в общем, уже не оставалось.

– Залезайте сюда, – скомандовал Барс, – поверху будет быстрее.

– Ну, куда ж так сразу? – недовольно отозвался Королев. – Машину бросать? Осмотрись повнимательнее, может, объезд найдем, или даже расчистим как…

– Некогда объезд искать, товарищ ученый, – Барс постарался, чтобы его голос звучал не слишком нервно. – Ты уж мне поверь. Скоро тут будет так жарко, что мало не покажется. Надо срочно уходить – до терминала.

– Опять это, да? – Королев поморщился. – Близко?

– Еще как близко, – кивнул Барс. – Так что давайте – барахло в зубы и погнали.

Собирались недолго: надели рюкзаки, похватали оружие – и все, больше брать было нечего. Алекс расстроенно похлопал «буханку» по холодному металлическому боку, благодаря за спасение. И за то, что старая машинка увезла-таки его из Выборга – подальше от Замка, Фенрира, Варга и всего остального. Костя аккуратно вытащил из «буханки» девочку, которая так и не проснулась. В его здоровенных ручищах она выглядела совсем крохотной, но все же он не мог скакать по автомобилям так же резво, как Барс с Королевым. Косте приходилось ступать аккуратно, чтобы не провалиться сквозь очередную насквозь проржавевшую крышу – с рюкзаком и девочкой на руках он весил, пожалуй, вдвое больше, чем любой из них.

– Сюда, за мной, – Барс махнул рукой. – Здесь вроде можно пройти. Только под ноги смотрите.

Алекс бы скорее предпочел спотыкаться, чем видеть, на что ему приходилось наступать. Несколько раз под ногами что-то хрустело – точно не железо и не стекло. Но особого выбора не оставалось – дорога лежала через самый настоящий могильник, и идти по ней можно было только вперед.

Здесь человеческие останки попадались уже на каждом шагу. Скелеты сохранились неплохо – похоже, сюда не добирались охотники за наживой, да и падальщики обходили это место стороной. И правильно – живым здесь делать было нечего. Алекс нервно сглотнул, бросив взгляд на лежавший в паре шагов справа череп, светло-серый и отполированный временем чуть ли не до блеска. Мертвец каким-то чудом сохранил почти весь набор зубов и скалился в жутковатой улыбке, словно приглашая Алекса подольше задержаться в его обители, а то и навсегда разделить с ним крохотный пятачок асфальта, двадцать лет назад ставший его могилой. Алекс отвел взгляд, но и с другой стороны было то же самое. Все узкие проходы между машинами были завалены костями в лохмотьях, кое-где мертвецы лежали чуть ли не штабелями. Они словно протягивали полуистлевшие руки, норовя ухватить за штаны и свалить на землю.

– Аккуратнее, дружок, – Королев едва успел поймать Алекса за шиворот и не дать упасть, когда тот в очередной раз запнулся о чьи-то останки. – Тебя совсем штормит, да?

Алексу хотелось бы сказать, что это не так, но на самом деле ему становилось все хуже. То ли из-за жара, то ли из-за этого страшного места его снова начало потряхивать. Рана на руке снова заболела, и Алекс почувствовал, как под курткой по коже стекает что-то теплое.

– Ничего, – ответил он, облизнув пересохшие губы. – Пока иду. До границы много осталось?