— Что-то не могу припомнить.

— Хорошо, — с явным облегчением проговорил сэр Уильям. — Ваше письмо было адресовано старшему инспектору. Он пошел с ним к Оутсу. Оутс был так добр, что безотлагательно упомянул о нем мне, благо мы сейчас вместе заняты одним делом… не относящимся к вашему. Таким образом, об этом осведомлены четыре надежных человека. Думаю, в этом ничего страшного нет. Скажите, Кампьен, что точно вам известно о «Брауни майн»?

Кампьен вздохнул. Светлые глаза, защищенные очками в роговой оправе, мгновенно утратили всякое выражение. Да, вот она, дикая, невероятная удача. По спине побежал знакомый холодок — он явственно увидел, как козырная карта стала медленно приоткрываться.

— Почти ничего, — сказал он. — Убитая владела каким-то количеством акций этой компании. Они считаются пустыми бумажками. Несколько месяцев назад прошел слух, что «покойник» как будто зашевелился. Вот и все, что мне известно.

— Только и всего? Ну, значит, дело обстоит не так плохо, как я боялся. Прошу вас об одном, постарайтесь совсем не касаться этой компании.

— Если смогу, — отозвался Кампьен.

Сэр Уильям покачал головой.

— Этого недостаточно, мой мальчик. Ее как бы не должно вообще существовать. Вы понимаете? Никаких упоминаний ни в прессе, ни где-нибудь еще. Я, по-моему, выражаюсь предельно ясно?

— Убийца вздохнет с облегчением, — отпарировал Кампьен.

— Прошу прощения? Ах да, понимаю. Господи, не хотите ли вы сказать, что эта несчастная женщина была убита именно потому, что владела…

— Я хочу только установить истину. — Кампьен в своих больших роговых очках выглядел сейчас мудрым, правда, отощавшим филином. — Я встречал в своей практике подлинно виртуозные убийства, совершенные всего из-за трех с половиной фунтов стерлингов. А моя… мой клиент имел, сколько мне помнится, более восьми тысяч привилегированных акций этого очаровательного концерна. Согласитесь, и для меня и для полиции очень важно установить, есть ли какой-то шанс, что эти «пустые бумажки» вдруг обернутся деньгами. Наш долг установить это. Поверьте, у этой женщины не было абсолютно ничего, что имело хотя бы проблематичную ценность. Кроме этих акций.

Сэр Уильям поднялся с кресла.

— Да, я понимаю вас, — медленно проговорил он. — Но вы, я надеюсь, догадываетесь, какое значение я придаю этому делу, раз я пришел сюда. Я был уверен, что вам известно об этом деле больше, чем, к счастью, оказалось. Хотя, конечно, я понимал, что главного вы не можете знать, иначе не обратились бы к мистеру Йео. У меня была только одна мысль: как можно скорее прийти сюда и призвать вас к молчанию.

— Послушайте, сэр Уильям, — начал свою скромную игру Кампьен, — ни инспектор Люк, ни я не собираемся ставить палки в колеса высокому финансовому ведомству. Мы обнаружили ниточку и единственно хотим узнать — не ведет ли она к раскрытию убийства. Ваши же тайны и тайны «его Величества» правительства нас не касаются. Объясните, какую опасность представляют для вас эти «брауни» [112] , и мы будем честно хранить в секрете все, что так или иначе их касается.

— Какие «брауни»? Ах да, игра слов. Разумеется, я не могу рассказать вам многое. Чем меньше людей в это посвящено, тем лучше. Но кое-что я вам открою. Существует три заброшенных золотых копи, не скажу где, конечно, которые, как предполагают, богаты неким металлом.

— Безымянным, — вставил Кампьен.

— Вот именно. Очень редким, который необходим для производства некой продукции, предельно важной для обороны страны.

Он замолчал, а Кампьен скромно потупил взгляд.

— Как раз сейчас этот вопрос и выясняется, — кашлянув, продолжал великий финансист. — Поэтому абсолютно необходима секретность. Вообразите, мой дорогой, где могли бы находиться эти копи!

Кампьен, разумеется, понятия не имел, где этот Брауни вырыл свои копи — в Челси [113] или в Перу, но со знающим видом все-таки кивнул. И тут сэра Уильяма осенило.

— Если старуху убили из-за этих самых акций, Кампьен, — заволновался он, насколько способен был волноваться, — то убил ее ловкий мошенник. Тайна этих копей хранится буквально за семью печатями. Значит, во-первых, убийца опасный преступник и, во-вторых, имеется очень серьезная утечка информации. Вы обязаны поймать его, и чем скорее, тем лучше.

— А по-моему, преступник этот — человек весьма легкомысленный, — мягко проговорил Кампьен. — Давайте так и решим — нам ничего не известно, кроме одного бесспорного факта: эти акции могут служить мотивом убийства.

— И превосходным, — сказал сэр Уильям, и глаза его были уже где-то далеко. — Оставляю все дело в ваших руках. Держите меня в известности. И уповаю на вашу скромность. Конечно, я мог бы этого и не добавлять, — сказал он, но выражение лица, вопросительная интонация все-таки свидетельствовали о мучивших его сомнениях.

Кампьен не успел даже состроить обиженное выражение — на ум ему пришла одна досадная мысль.

— Когда вы шли, на улице было уже темно? — спросил он.

— Боюсь, что нет. — Вид у сэра Уильяма был слегка виноватый. — Я понимаю, о чем вы. Вы думаете, меня могли здесь узнать? И я об этом подумал, увидев перед домом толпу. Я не мог и предположить, что сюда соберется столько зевак. Нездоровое любопытство простых людей… — Он немного помолчал и прибавил: — Какой старинный район, обветшалые дома. Это та самая Эйпрон-стрит, где находится отделение банка Клофа? Фантастические все-таки аномалии существуют в нынешнем мире.