то непознанные нами до конца, нечеловеческие структуры, для своих определенных целей. Какие-то злобные

эгрегоры. Одароблы — как тот дед сказал. И питаются они нашей энергией на эмоциональном уровне, по типу того

демона в легенде. Но здесь по-другому. Наша задача — стереть эту их программу. Вернуть простой и первобытный

человеческий образ. На Тарханкуте в палатке пожить. В глубину занырнуть. Брать пищу у моря и готовить на

костре. На время пребывания здесь. Чтобы полюбить это место и стремиться сюда снова.

Они ехали дальше на велосипедах по обрывистому краю тарханской степи. Им было весело и свободно в

круге терпко пахучего степного разнотравья. И никакие силы не могли помешать им быть вместе.

Закат золотил степь впереди. От этого она казалась совсем нетронутой и дикой. Вдруг впереди из высокой

полыни вынырнули на тропинку несколько перепелок. Они сразу взяли темп и неслись впереди байков, весело

попискивая.

— Смотри, и эти состязаются с нами! Как бодро бежит первая птица. Большая Мама! И остальные, по

субординации. Смешные. Несутся, торопятся! А последняя, посмотри, всегда пойдет добычей, потому и спешит,

подталкивает остальных.

— Ух ты! А это что за пестрый клубок полетел?

— Еще одна здешняя редкая птица — джангульский удод. Водится только здесь и еще на горе Опук. Это на

другом краю Крыма. И больше нигде в мире.

— Так уж и нигде? — передразнила она его.

— Да. Крупная черно-белая птица с высоким хохолком. Было время, когда их уже не стало. Тогда здесь

ракетчики стояли. Ну, и свели популяцию. А сейчас — вернулись.

— В пору петь гимн возрождающейся природе. А вон точно такой же полетел. Смотри! И еще один.

Симпатичный удодик. В гнездо возвращается, что ли?— радовалась как ребенок Данка.

— Здесь, в районе Джангуля, сохранилась еще кипчакская степь. Со времен половцев. Ну, которые в степи на

курганах каменных баб ставили. Даже селение неподалеку так называлось — Кипчак. И бухты на этом побережье

тоже имеют свои древние названия — Очеретай, Кастель, Ажиная бухта. И во всех в древности были поселения.

Маленькие крепости с причалами. Но это было очень давно. А до нас дошли отголоски историй и мифов.

— Я тоже очень любила в школе про древних греков, римлян, скифов там. Очень интересно.

— Вот, например, местная история. Легендарный герой Ахиллес. Так вот, мало кто знает, что его святилища

располагались здесь, на побережье Тарханкута, чуть ли не в каждой бухте. Самое известное находилось на

Джангуле. Удивительно живописное урочище, обрывами к морю. Народ был тогда темный, религиозный, потому

величали Ахиллеса «любимец богов». И владел он от Ольвии всем Северо-Западным причерноморским

побережьем. Был покровителем поселений и городов, за что получил прозвище Понтарх — что значило

Причерноморский.

— А, понимаю: по-нашему — крышевал. И кличку неплохую взял себе, звучную — Понтарх, вроде при понтах!

— смеялась Данка.

— Кстати, вполне жизненная аналогия. Так вот, часто на весельном судне объезжал он свои владенья, охраняя

поселенья от набегов степняков-варваров. Это он научил здешних рыбаков ставить у входа в лагуны сети. А

дельфинов выучил загонять туда косяки рыбы — ставриды, кефали. И в тех местах, где делал он свою остановку,

приходили к нему юные девушки и принимали его здесь своим мужем. Здесь стала его женой девушка по имени

Геката. А ее дочь, Кирка, имела роман с Одиссеем. Тоже, кстати, в этих местах. По крайней мере, об этом