Шрифт:
Мэри. Не надо так говорить.
Веннер. Конечно, не надо — это такой избитый штамп, но я должен. (Настойчиво.) Разве вы не видите — я действительно отношусь к вам не совсем обычно и только поэтому все время старался обидеть вас.
Мэри. Вы меня не обидели.
Веннер. Поднимите голову, Мэри. Что с вами? Вы дрожите? А я, когда смотрю на вас… теряюсь. Словно плыву куда-то, в странную солнечную долину.
Мэри(прерывистым голосом). Я думала, вы ученый, а вы — поэт.
Веннер. Я ничто по сравнению с вами. Это неожиданное ощущение подобно боли. Я не лгу. Мэри, как мне убедить вас, что это правда?
Мэри(тихо). Вам не придется этого делать.
Веннер(очень серьезно). Мэри, вы ведь не хотите этим сказать…
Мэри(просто). Я полюбила вас с первой минуты, как только увидела. Я молилась, чтобы и вы полюбили меня. Я никогда еще не любила и никого больше в жизни не полюблю.
Веннер. Мэри! (Обнимает ее и целует.)
Из двери в глубине сцены входит Друэтт. Останавливается как вкопанный. Молча, с грустью наблюдает за ними.
Занавес.
Действие второе
Та же декорация. Месяц спустя. Чудесный весенний день. Комната залита солнцем. Около трех часов дня. Мэри в белом халате, с торчащим из кармашка стетоскопом, с большим пучком бледно-желтых нарциссов; она весело расставляет их в вазы.
Из глубины сцены входит Дженни; она несет большой лист промокательной бумаги, который расстилает на столе.
Мэри. Что здесь будет?
Дженни. Это для сегодняшнего заседания, мисс. Оно начнется в три часа.
Дженни поворачивается, чтобы уйти, но тут Мэри замечает, что рука у нее обернута носовым платком.
Мэри. Что у вас с рукой, Дженни?
Дженни. Порезала консервной банкой.
Мэри. Дайте-ка взглянуть.
Дженни. Да ничего, мисс, я промыла ранку под краном.
Мэри(осматривая палец). Порез глубокий… вы можете загрязнить его. Скажите лучше старшей сестре, чтобы она смазала вам руку йодом.
Дженни(отнимая руку). О нет, мисс!
Мэри. Неужели вы боитесь йода?
Дженни. Нет, не столько йода, сколько старшей сестры.
Мэри. Хорошо. Тогда поднимитесь наверх в мою палату и попросите дежурную сестру, она вам это сделает. Я думаю, и доктор Веннер где-нибудь наверху — если хотите, можете попросить его…
Дженни. О, его я просить не буду… не посмею.
Мэри. Почему же? Он вас не съест.
Дженни. Я знаю, мисс. Он всегда приветлив со мной. Всегда здоровается и всякое такое… Но он ведь умный и вообще… (Помолчав.) Другие его не любят! А я люблю.
Мэри. Это очень хорошо с вашей стороны, Дженни.
Дженни. Я была рада, узнав, что вы обручились, мисс. Это так непохоже на все, что здесь происходит. Совсем как в кинофильме, не правда ли?
Мэри. Я рада, что вам это нравится, Дженни.
Дженни. Не только мне. Все довольны. Даже старшая сестра, а ей почти невозможно угодить,
Мэри(удивленно). Неужели сестра довольна тем, что мы обручились?
Дженни. Да, мисс… «Это превосходно», — сказала она, потом повернулась и чуть было не оторвала мне голову за то, что я уставилась на нее. Противная старая дева!
Мэри(невольно рассмеявшись). Тсс… Дженни!
Дженни. Но это же правда, мисс.
Мэри. И я так думаю, но не следует об этом говорить… И потом… будьте же снисходительны к людям! Дженни!
Дженни. Я ее боюсь, мисс.
Мэри. Признаться, и я ее побаиваюсь.
Дженни. И вы, мисс? Мне кажется, все ее боятся, кроме доктора Веннера.
Мэри(задумчиво). И мне так кажется.
Дженни. Вот видите, мисс!