Скоро обоз стал виден и ребятам. Встречные грузовики давали ему дорогу. Мише и Гаврику казалось, что обоз двигается очень быстро, так как им приходилось одновременно следить и за Иваном Никитичем, и за Василием Александровичем, и за шофером и сгонять разбредавшихся коров. Они видели, что старый плотник, жуя морщинистые губы, считал подводы. А Василий Александрович, уже подсчитав их, гордо говорил:

— Вот, посмотрите, что сделали люди от всего сердца!

Шофер на секунду высовывал из-под капота кучерявую голову и, вытирая вспотевшие, запачканные маслом щеки, сожалеючи говорил:

— Из-за этой машины много хорошего не увидишь.

Ребята заметили, что переднюю подводу с развевающимся над нею флагом везли рыжие, хорошо вычищенные кони. В этой подводе густо сидели колхозницы и баянист. На следующих подводах лежали доски, железо, бревна… А на последней стояли плетеные садки.

— Миша, погляди, погляди — гусак из садка голову высунул!

— Гаврик, да там есть и куры.

Иван Никитич, восхищаясь, сказал:

— Хорошо, душевно организовано. Даже в гривы и в упряжь нашли время алые ленточки вплести!

— Ага! Заметили! Хорошо, значит? — услышали ребята торжествующий голос Василия Александровича, увидели, как он, сдвинув овчинную шапку, расставил ноги, как рыбак в лодке, и стал рассказывать: — На райисполкоме некоторые товарищи были против ленточек. «Люди, говорили они, под землей, в нищете живут, а мы к ним с баяном и с ленточками…» А мой земляк, рыбак, поддержал меня. Он сказал: «И баян нужен, и ленточки нужны. — Сказал: — Если помогать будете, помогайте весело, с песнями!»

— А как по фамилии рыбака-то этого? — заинтересованно спросил Иван Никитич.

…Люди, сидевшие на передней подводе обоза, уже заметили Василия Александровича. И стали махать сидевшим на задних подводах, чтобы забирали влево. Обоз круто повернулся, беря направление на холмик, на котором стояли Василий Александрович и Иван Никитич.

— Василий Александрович, а мы думали, что вы зоревать уехали. На заре лучшие сны снятся! — громко и шутливо заговорили колхозницы, вылезая из передней уже остановившейся подводы.

— Кто это «мы»? — прихрамывающей походкой обходя лошадей справа, спрашивал баянист. — Я ж вам говорил, что Василий Александрович откуда-нибудь сбоку нам наперерез выскочит! Так оно и случилось! — И, гордо поправляя висевший на плече баян, он присоединился к людям, обступившим секретаря райкома.

Ребята следили за тем, как Василий Александрович, здороваясь, почти каждого называл по фамилии.

— Товарищ Коптева, я обязательно учту, что на заре самые лучшие сны снятся! А вам, товарищ Беланов, надо было спорить с ними на что-нибудь существенное. Не догадались? Жалко, — сочувственно улыбался он, медленно проходя со всеми мимо подвод обоза. Он только не спешил ответить суховатому человеку с подстриженными усиками, с бегающими глазами, одетому в поддевку с косыми накладными карманами, из которых он почти не вытаскивал рук.

— Василий Александрович, мы, значит, везем… Василий Александрович, я старался сделать, как указывали, чтоб деревянного стройматериала было больше… Товарищи, тише! Я ж хочу доложить…

— Товарищ Тартакин, а мы же вот идем и смотрим. Докладывать не стоит, — ответил Василий Александрович и, поддерживая чей-то веселый разговор, пошел дальше.

Миша и Гаврик побежали согнать коров и телят, которые успели разбрестись в разные стороны. Они вернулись, когда Василий Александрович и колхозники, осмотрев обоз, снова собрались около передней подводы.

Секретарь райкома негромко говорил:

— От райкома партии спасибо вам, товарищи, за все, что собрали для колхозников, больше вас пострадавших от войны. Спасибо за любовную организацию и в большом, и в мелочах. Спасибо за товарищеское единодушие, за хорошее настроение, с каким отправляете этот обоз.

Василий Александрович замолчал. По лицу его заметно было, что он собирался сказать еще что-то такое же…

Но мысль его неожиданно остановилась на чем-то радостном, большое лицо заулыбалось.

— А и в самом деле обоз готовили с хорошим настроением.

И вдруг он остановил себя, решительным движением достал из кармана газету и, разворачивая, заговорил:

— Спрашивается, а почему нам не быть веселыми, если, слушайте вот, товарищи, как наша армия сбрасывает фашистов в Днепр…

К ребятам тихо подошел шофер и зашептал, вручая им ведро:

— Товарищи шефы, пожалуйста, из той вон глинистой ямы принесите хоть полведерка воды — немного подолью в радиатор и руки помою.