Подруга Джастина, Джесси, поймала букет, а Кейд — подвязку. Камрин нахмурилась. Образовалась новая пара. После этого некоторые гости начали расходиться по домам или направились в отель.

— У меня уже ноги отваливаются, — сказала она Кэти. — Я посижу минутку.

Но у её отца оказались другие планы. Музыка сменилась медленной песней, и он взял её за руку, прежде чем она успела добраться до лужайки.

— Ты сегодня очень мило выглядишь.

— Спасибо, пап. Ты тоже.

Он улыбнулся ей.

— Двое из моих детей вступили в брак. Когда же настанет твоя очередь?

Камрин засмеялась. Брови её отца удивлённо приподнялись.

Она покачала головой, идя на попятную.

— Эм, когда буду готова?

— Ты встречаешься с Троем уже больше года.

До сих пор ей никогда не приходило в голову, какую сердечную боль может причинить её родителям их разрыв. Трой им как родной. Видя Троя и Камрин вместе, они, вероятно, чувствовали себя счастливыми. Во всяком случае, после того как прошёл шок.

— Пап, не расстраивайся, если этого не случится, ладно?

— Что ты под этим подразумеваешь? — Его взгляд был встревоженным, но не рассерженным, из-за чего в животе у Камрин всё перевернулось.

— Ничего. Ну…

— Есть что-то, чего я не знаю?

Ага, всего.

Фишер тронул её плечо, когда песня сменилась, заняв место отца. Папа отступил в сторону и наблюдал за ней с разочарованием, проявившимся в складках его рта. Она знала, что к этому шло. Завтра они с Троем расстанутся, как только вернутся в Милуоки. Но это выражение на лице её отца заставило Камрин пожелать о лучшем исходе. Заставило её пожелать о том, чтобы она смогла соответствовать их понятию об идеальной дочери.

Тем временем её отец развернулся и пошёл прочь.

— Что ты сделала, чтобы так расстроить папу?

Камрин посмотрела на Фишера и пожала плечами.

— Ему хочется ещё одной свадьбы.

— И? — Она не ответила. — Ты не хочешь выходить замуж за Троя?

О боже, она хотела отчасти. Зачеркните это, она действительно хотела.

— Я пытаюсь быть реалисткой.

— Я тебя не понимаю.

Так же, как и она. Оставшуюся часть песни Камрин танцевала с братом, избегая с ним зрительного контакта и надеясь, что он больше не заговорит. Когда музыка закончилась и началась следующая, быстрая, Камрин направилась в сторону бара, прежде чем ещё кто-нибудь успел её остановить.

Кэм заказала белого вина и повернулась спиной к гостям. Улыбаясь бармену, она взяла предложенный им бокал и отпила из него.

— Я полночи прождал за столиком, Кэм.

На мгновение прикрыв глаза, она открыла их вновь и обернулась.

— Прости, Трой. Меня перехватили по дороге.

Он успел снять пиджак и галстук. Первые две пуговицы рубашки были расстёгнуты. И ей захотелось расстегнуть остальные. Распахнуть рубашку…

Трой забрал у неё бокал и поставил на барную стойку. Схватив за локоть, он повёл её за угол дома подальше от шума.

— Объясни мне, как этот разрыв должен произойти. Ты собираешься бросить меня перед всей семьёй во время открытия подарков? В самолёте? А может быть, ты будешь так добра и подождёшь, пока мы не вернёмся домой. Давай просто покончим с этим. Мы можем устроить грандиозную ссору прямо сейчас. Я возьму микрофон диджея и остановлю музыку.

Его ноздри раздувались, губы плотно поджались. Камрин раскрыла рот от удивления, не понимая, откуда взялась эта внезапная вспышка гнева. Её взгляд блуждал по его лицу, останавливаясь на глазах. И хотя они сузились до щёлочек, злости в них не было, как и в этой вспышке.

Она сглотнула.

— Я не оставляю тебя, Трой. Никто никого не оставляет. Конец этих… отношений — это не конец всему…

— К чёрту всё это, Кэм. — Он схватил её за руку и притянул к себе. — Ты что-нибудь ко мне чувствуешь?

— Да, конечно, чувствую.

Он зарычал.

— Я не имею в виду как к другу. У тебя есть ко мне чувства? — Он медленно выговаривал каждое слово, словно беседовал с маленьким ребёнком.

Почему это его волнует? Трой не связывает себя отношениями. Он может говорить, что ему хочется любви и брака, но его действия доказывают обратное. Вот только было что-то в его глазах, чего она никогда не видела ни у него, ни у любого другого мужчины. То, как он смотрел на неё…

Ей не хватало воздуха. Дыхание вырывалось из лёгких.

Он выпустил её руку, и его лицо смягчилось, черты потеряли резкость.

— Мне нужно знать, Кэм. Пожалуйста. Есть ли внутри тебя место чему-нибудь ещё, кроме дружбы? — Его палец очертил контур её платья прямо над сердцем.

Она задохнулась, закрыв глаза. Признать правду — всё равно, что лишить себя защиты. Но она не могла ему лгать. Не сегодня. Не после всего того, что он сделал.

Она открыла глаза.

— Да.

Он воззрился на неё со смесью облегчения и боли. Медленно его кадык передёрнулся. Он поднял руку, чтобы прикоснуться к ней, но резко отдёрнул её. Через несколько секунд он попытался вновь, на сей раз обхватив ладонью её щеку.