— Тогда… помнишь, ты сказал, что я теперь твой вассал. Я так и не понял, ты шутил или серьезно…

Томэ вздохнул.

— Шутил, не шутил, какая разница, что я когда-то думал? Теперь я совершенно серьезен.

— Вот как…

Аши потер бровь, Томэ не мог понять, огорчен каи или наоборот доволен.

— Значит, я должен называть тебя "эугениос"?

— Не вздумай. Брякнешь где-нибудь на людях, донесут Ставру…

— И у тебя будут неприятности?

— У него появится еще один повод, чтобы надо мной посмеяться.

Несколько часов спустя Томэ стоял в толпе, задрав голову. По ярко-синему небу летели легкие облачка. Томэ поморщился. От этого движения казалось, что Столп Воздаяния накренился и вот-вот упадет. На огороженной верхушке колонны показались четыре фигуры — три долгополых пурпурных плащах с капюшонами и одна без одежды. По желобу вокруг верхушки столпа покатился белый шар. Сфера сделала несколько оборотов, миновал Шкуродера и остановилась перед бронзовой статуей Крикливого Носача. За плечом Томэ пропахший сдобой булочник передал соседу проигранную ставку.

— ФИ-ДИ-Я ПО-БЕЖ-ДА-ЕТ! ФИ-ДИ-Я ПО-БЕЖ-ДА-ЕТ! — скандировала площадь.

Статуя повернула уродливую голову и плавно поднялась на верхнюю площадку. Пленник обреченно дернулся, но палачи уверенно подвели его к Носачу. Металлическое чудовище издало протяжный вопль и раскинула руки, точно хотело обнять жертву, длинные когти заблестели на солнце. Палачи приблизились еще на шаг и Носач взялся за дело. Жуткие лапы вонзились в бока жертвы, усилители звука разнесли по всей площади хруст ребер.

— Давай, Носач, покажи ему как в Столицу соваться! — заорал над ухом Томэ какой-то рыбак.

Десятник постарался отодвинуться от крикуна.

— НО-САЧ! НО-САЧ! КРОВЬ ВРА-ГОВ ГО-РО-ДУ! — ревела площадь.

Платформа на вершине столпа медленно вращалась, Носач с артистизмом вскрывал грудную клетку жертвы. Механические лапы двигались без лишней спешки, с тем расчетом, чтобы все могли оценить зрелище. Пленник непрерывно орал, толпа радостно кричала в ответ. Наконец был сделан последний штрих, Носач отступил на шаг и снова завопил. Грудь пленника походила на раскрытую раковину, в ее середине пульсировала живая жемчужина. Носач протянул к ней когтистую лапу. На площадь брызнул кровавый дождь.

— Двадцать шестой, кажется? — спросил Томэ.

— Двадцать пятый, — ответил Аши. — Интересно, много еще осталось?

— Тебе тоже уже надоело?

Томэ запустил руку в купленный на лотке бумажный пакет и забросил в рот несколько лущеных орехов.

— Скучно работают. Без фантазии. Раз уж занимаются идиотизмом, то пусть хотя бы с размахом. И чему эти бараны радуются? Вот, помню, в прошлом году насильника казнили, там действительно было на что посмотреть…

Его прервал новый вопль. Следующему пленнику выпала сомнительная удача познакомиться с моргенштерном Злого Быка.

— КРОВЬ ВРА-ГОВ ГО-РО-ДУ!

Кажется, пока все шло по планам Синклита. Интересно надолго ли? Столичный народ непостоянен, совсем немного нужно, чтобы он начал кричать — дру-гой Син-клит го-ро-ду! Томэ фыркнул.

— Убожество.

— Вам разве не нравится, что враги нашего мира получают по заслугам? Кое-кто мог бы сказать, что это пахнет изменой.

Томэ недовольно посмотрел на заговорившего с ним человека. Еще минуту назад, его здесь не было, это был юнец в приличном кафтане без узора. Его можно было принять за сына богатого горожанина. Только вряд ли горожанин рискнул бы так дерзко заговорить с высокородным.

— А еще говорят, когда слишком ревностно вынюхиваешь измену, можешь провалиться прямо в яму с дерьмом.

— Некогда не слышал такого.

— Считайте это моим подарком. А насчет вашего вопроса, то я думаю, что казнь должна быть, прежде всего, моральным уроком. Ну а я свои выводы уже давно сделал. Смотрите сами. Вояки с Арнезы напали на нас по указке своих новых хозяев из империи. А почему империя смогла им управлять?

— Потому, что герцог сдал империи свое владение, — неуверенно ответил юнец.

Кажется, он был сбит с толку.

— А отчего это случилось? Герцог боялся переворота, и все время думал, где понадежней спрятать свою казну. Додумался до имперских банков. Итог известен. Отсюда моральный урок — не храни деньги там, где берут за яйца железной хваткой.

Незнакомец нахмурился.

— Мне кажется, вы не совсем понимаете смысл слова "мораль". К тому же, если вас послушать, так наши пленные тут вообще не причем. Может, нужно было погладить их по головке и отпустить? Цацкаться с врагами не в наших обычаях.