– Вроде того.

– А как он радовался, когда забивал... впрочем, они почти все сейчас готовы из себя выпрыгнуть, сразу видно, что дело это для них необычное. Понятно, что Пеле им тут не пример... тот в основном силы тратил на забивание, и кататься от восторга по полю ему было некогда. А реклама на матчах?

– Тима, я футбол не смотрю.

– Зря. Ты бы проникся уважением к мудрости определяющих рекламную политику нашего футбола, да, впрочем, и всего спорта... По тщательно подобранным роликам сразу становится понятно, что главная проблема - это неполноценность, и не только на поле, но и в постели... а также алкоголь...

– Чего это тебя на футбольную тему понесло?

– Там я хоть немного разбираюсь, это же не астрономия, - Тимофей ткнул пальцем в звездочки, - в астрономии я кроме Большой медведицы ничего и не знаю.

– Понятно, разведка... Тогда найдем близкую тебе тему искусства.

– Не близкую, а больную.

– Пусть так. Почему ведущие разбежались и из эфира и из города?

– Это, которые на заставках, красиво так себя поворачивают? Кому ж охота помирать в зените славы, даже при большом скоплении...

– А почему они считают, что стояли в одной очереди с предыдущими? Спектр-то широкий, сам сказал.

– Ты хочешь, чтобы я за тебя ответил на этот вопрос?

– Да.

– Нет, не дождешься. Кофе вот сделаю и, потом, мне пора на проводы в последний путь господина Филина Ильи э... Фомича. Вот оно что!

– Что?

– А я все думал, почему его 'фифа' называют.

– Кто?

– Соратники по цеху. Вот ты тугой с утра, это потому что сам не спал и нам мешал. Стучал, понимаешь, на весь дом по клавишам.

– Извини.

– Ладно, хорошо, что хоть осознал. Тебе покрепче?

– Да.

– А сигареты где?

– В шкафу, вторая полка.

Достав из шкафа сигареты, Тимофей бросил пачку на журнальный столик, еще одну сразу засунул в карман своего пиджака, висевшего тут же на ненадежно пристроенной вешалке с торца того же шкафа, а последнюю взял с собой на кухню.

Погромыхивая, позвякивая и припевая он копошился, пытаясь сочинить подобие завтрака. И делал это с большим усердием, поскольку такой пункт в его расписании обычно пропускался или из-за больной с похмелья головы, или из-за элементарного просыпания, или просто из-за отсутствия средств, а, следовательно, и продуктов.

– Прошу к столу!
– пригласил, высунувшись из кухни Тимофей.
– Руки можно не мыть.

– Считаешь, так вкуснее?

– Так быстрее. Остынет все.

Холостяцкие завтраки поглощаются еще стремительнее, чем приготавливаются. Вот в этом законе исключения бывают крайне редко. От трапезы остались лишь воспоминания и посуда, испачканная теми самыми воспоминаниями.

– А стоит ли вообще идти на сегодняшнее мероприятие?
– бродя, по квартире с сигаретой спросил у пространства Тимофей, но ответил Игорь.

– Честно говоря, не знаю. Может быть, и не стоит лишний раз мозолить глаза, а может быть, появится штрих, который 'щелкнет'. Соображай, разведка, насколько это рискованно.

– Риска особого нет... так - возьмут на заметку. А как мирно все начиналось - с политики... политиков особенно никому не жалко... скорее даже... Слушай, а почему совет народных депутатов 'Думой' обозвали?

– Приучают народ к мысли о возвращении боярства.

– Это ты о народных депутатах?

– Они уже давно не народные.

– А какие?

– Инородные.

– Пожалуй. Они там, действительно, уже и челядью обзаводятся и землицей. И все-таки я пойду, хоть пообедаю в приличной компании. Камеру давай.

– Да оставь. Тебя с ней сразу вычислят.

– Так если вычислить, то еще вчера бы могли.

– Вчера тебя видели в первый раз, а сегодня начнут изучать, как повторяющийся элемент. Будем полагаться на твои литературные способности.

– А ты рассказ прочитал?

– Нет.

– Никакого дела тебе поручить нельзя, ни читки, ни, даже, расследования. Все - меня нет.

– Давай. До вечера.

Одного предчувствия приближающейся разгадки для успокоения души маловато, вот самой бы разгадке в глаза посмотреть. Теперь уже понятно, что профессия, возраст, социальное положение и прочие внешние факторы здесь не-при-чем... только, если дело не во внешних факторах, значит во внутренних, тех, что непосвященному не видны с первого взгляда, да и со второго, и даже с третьего... Взглядов было уже более чем, только увидеть ничего не удалось... в эти моменты ощущения собственного бессилия всегда хочется найти, если не виноватого и крайнего, то хотя бы достойного гнева и недовольства. Объекта для разрядки поблизости не наблюдалось...