Я уже был пристрастным человеком и наблюдал, как мне это и было приказано, за формированием батальона. И вспомнил о Нине Пащенко.

— Нина, хочешь перейти в гвардию? Теперь уже по-настоящему. Я перехожу туда начальником штаба. — спросил я девушку, когда её из полка привёз Карин.

— Хочу! — не задумываясь согласилась Нина, и потупилась.

Немного позже я поинтересовался, а не из-за меня ли она согласилась?

— Ничего подобного. Я боялась что в полк вернуться Засыпалов и Мишка-комиссар.

В описываемое время «некрасивый мужчина» любвеобильный майор Засыпалов и комиссар полка батальонный комиссар, такой же любвеобильный М. Беккузаров (Мишка-комиссар), в своих домогательствах пользовавшиеся недозволенными методами, состояли в повозочных у немцев в плену.

Во второй половине дня 29 июля я уже был в Баранниках, едва успев к отъезду штаба 2-й гвардейской на новый КП.

Попрощавшись с шофером Кариным, я отправив автомашину назад в дивизию. Полковник Дементьев таки оказал мне недоверие, перед моим отъездом из дивизии, в конце своего напутствия, не удержался и сказал:

— Я надеюсь, товарищ майор, что вы вернёте машину?

Затем мы, я и мой ординарец И. Козлов пересели в автомашину начальника артиллерии 2-й гвардейской дивизии подполковника Т. Пришанова.

Я не очень жалел, что покидаю 228-ю стрелковую дивизию, в ней я пробыл всего месяц с одним днём, и не успел там прижиться. Приказ о моём назначении начальником штаба 228-й был подписан Военным Советом Южного фронта 26.6.42. № 00484. Николай Иванович Замерцев был хорошим человеком, но я его ещё мало знал.

Вообще-то, о себе я могу сказать, что не считал себя хорошим человеком, справедливым и мудрым, образцом для других. Я понимал, что имею недостатки и изъяны в своём характере, в частности, в другом человеке я видел только хорошее или плохое, без промежуточных оттенков. Не понимал, что в человеке, вместе с плохим, уживается хорошее, и, наоборот, в своих оценках ошибался. Короче, характер у меня был далеко не ангельский. Зато я старался быть справедливым, не мстил за критику, признавая себя неправым, когда мне указывали на мои ошибки, если о них говорили даже подчинённые. Люто ненавидел подхалимов, нечистых на руку, нечестных и дураков! Да, характер у меня был не ангельский, но меня лично устраивало больше, когда мой начальник был хорошим человеком.

Наш путь к Эсто-Хагинке проходил через город Сальск. Проехали его ночью, не помню когда, так как дремал. Помню, как проехали реку Маныч, но озеро Маныч-Гудило, хотя его и обороняли наши полки, так и не пришлось посмотреть. 135 километров по Маныч-Гудило и реке Маныч мы тогда обороняли, при наличии в дивизии 1300 человек, считая и командира дивизии гвардии полковника Неверова! Выходило по 10 человек на один километр фронта, или по человеку на сто метров! А если считать только активные штыки, то и того меньше.

Утешаться тем, что перед большей частью фронта дивизии водная преграда? Но озеро Маныч-Гудило мелководное и имеет много мест удобных для переправы.

Перед командованием соединения встал вопрос, как оборонять такой огромный боевой рубеж? Решили перекрыть основные дороги и возможные места переправ, организовав для этой цели отряды с пулемётами, а на отдельных направлениях, и с орудиями. Особо, вернее, более плотно, прикрыть левый фланг по реке Маныч.

Части дивизии были расположены следующим порядком:

535-й полк оборонял южный берег Маныч-Гудило, что севернее фермы № 4, озёр Малое и Большое Яшалтинское, Шинфельд;

395-й полк, с восемью 76-мм пушками, восемью 120 мм миномётами, оборонялся опорными пунктами: Красный Маныч, одна рота с двумя орудиями и двумя миномётами, Гудик — один взвод с двумя орудиями и двумя миномётами, Пролетарский — две роты с двумя орудиями и двумя пулемётами, Романовский — одна рота с двумя орудиями;

875-й полк в составе двух рот занимал оборону по западной окраине Эсто-Хагинки (одна его рота была переподчинена 395-му полку), и одна рота, 97 человек, прикрывала переправы на участке Костинское, восточный берег озера Маныч-Гудило.

Химрота и заградбатальон несли службу патрулирования по южному берегу Маныча.

Два дня не тревожил 2-ю гвардейскую противник. Основные силы 1-й танковой армии немцев наносили главный удар в направлении города Ворошиловска (Ставрополя), на восток же высылались только заслоны, и велась воздушная разведка самолётами-разведчиками «Фокке-Вульф 189». «Рама» регулярно появлялась и над Эсто-Хагинской.

Это были хорошие «глаза» немецкого командования, а нам оставалось только завидовать и злиться на её нахальство и безнаказанность.