Надрывный кашель оборвал нить воспоминаний. Эжен дёрнулся и перевёл взгляд на лицо Лары. Черты её несколько изменились, но одно несомненно, под маской иллюзии не скрывалось уродство или иная суть. А ещё у гостьи сильный жар. Её колотило так, что волчья шкура ходила ходуном. Сколько же девушка провела на морозе?

– Ладно, потом, - Эжен встал и направился на кухню.

Ему самому было зябко, поэтому по дороге мужчина заглянул в спальню и оделся.

Огонь вспыхнул ровным оранжевым пламенем, взметнувшись до самого колпака. Эжен набрал воды в котелок и подвесил на специальный крючок. Магический огонь не сжигал дров и не грозил пожаром, поэтому хозяин дома без опаски копался в кладовой, отбирая травы, и вернулся на кухню, когда вода уже вскипела. Эжен по очереди кидал в неё травы: веточки, листики, корешки, - часть перетирал пальцами в труху, часть резал на мелкие кусочки, часть не трогал вовсе. Оставив зелье вариться на слабом огне, мужчина вернулся к Ларе и, скинув шкуру, задрал заиндевевший подол.

– Что вы делаете?
– испуганно пробормотала госпожа Даш.

Сил возмущаться не осталось, она не могла даже пошевелиться.

– Снимаю мокрую одежду, - терпеливо объяснил Эжен.
– Не переживайте, в доме есть женские вещи, остались от... Впрочем, неважно. Я вас переодену, иначе лечение не пойдёт впрок.

Лара попыталась сфокусировать взгляд на раздевавшем её мужчине. Черты лица расплывались, глаза слезились, но кое-что рассмотреть удалось. Например, то, что мужчина небрит, а волосы у него русые.

– Ничего, выкарабкаетесь, - обнадёжил Эжен, кинув одежду Лары на пол.

Чтобы не замёрзла, мужчина укутал госпожу Даш шкурой. Задумался, стоит ли оставить больную лежать здесь или перенести в спальню, но в итоге делиться собственным ложем не пожелал, вместо этого притащил одеяло и плед.

Ночная рубашка Айрин оказалась Ларе чуть велика, зато тёплая. Эжен натянул её поверх нижнего белья, ноги утеплил шерстяными носками и, обмотав гостью в плед, отправился за зельем - по подсчётам Эжена, отвар был уже готов. Попробовав его, маг убедился: так и есть, травы и корешки отдали все полезные свойства. Эжен достал деревянную кружку из массивного буфета, который, на первый взгляд, не смогли бы сдвинуть даже четверо сильных парней, и через марлю процедил отвар. Подумав, маг добавил ложку мёда: во-первых, он подсластит горькое лекарство, во-вторых, тоже поможет в борьбе с болезнью. После накрыл кружку миской, чтобы не остыла, и, позёвывая, потянулся к ситцевой занавеске, которая скрывала полку. Там выстроились в ряд баночки с одинаковыми белыми этикетками, надписанными от руки. Эжен подсветил полку и пробежал взглядом по названиям: где-то здесь должна быть растирка, осталась с четвёртого года, когда Айрин болела. Целую жизнь назад... Эжен скрипнул зубами и с тоской отвёл взгляд на окно - за ним весенним хрупким цветком расцветал рассвет. Занавеску, голубую, в мелкий горошек, шила Айрин, баночки подписывала тоже она. Маг так и не нашёл жену, хотя, видят небеса и море, обшарил всю округу. Айрин будто сквозь землю провалилась, ушла, ничего не взяв с собой. Эжен верил, однажды она вернётся, и, уходя, продолжал оставлять запасной ключ в дупле старой рябины - там, куда клал прежде. Маг не выбросил ни единой вещи жены, регулярно проветривал одежду, а в минуты меланхолии перебирал пряжу или любовался незаконченным рукоделием.

Эжен провёл рукой по лбу, отгоняя воспоминания. Лицо его скривилось, губы плотно сжались. Брат писал, чтобы Эжен не глупил, порвал с прошлым, вернулся в город, но маг не желал покидать дом, где был счастлив. Он достался ему в качестве приданого - всё, что осталось от бывших земельных угодий разорившегося дворянского рода.

Рука быстро схватила нужную баночку, и, подхватив кружку с отваром, Эжен вернулся к больной. Ей стало хуже: Лара покрылась испариной и металась в бреду по диванчику. Скинутая шкура валялась на полу. Сгрузив лекарства на столик, Эжен подобрал её и накинул обратно на Лару.

– Давайте, - маг приподнял голову больной и легонько похлопал по щекам, - это нужно выпить. После я вас разотру и укутаю так, чтобы пропотели.

– Я... я где?
– с трудом разлепив глаза, пробормотала госпожа Даш.

– В моём доме, - Эжен ловко разомкнул губы и влил в рот отвар.

Лара закашлялась и едва не поперхнулась. Маг выждал, пока минует приступ, и дал оставшуюся дозу лекарства.

– Не горько?
– заботливо поинтересовался он.

– Спп...пасибо, нет. Я знаю это зелье, оно должно горчить, - слабо улыбнулась Лара и в блаженстве опустила тяжёлую голову на подушку.

– Так вы маг?
– изумился Эжен.
– Откуда? Я всех в округе знаю.

Запоздало вспомнив, что не представился, он исправил досадную ошибку, назвавшись Эженом Лиштом. Безусловно, больная девушка вряд ли запомнит имя и фамилию, зато правила приличия соблюдены, а магу несложно после выздоровления отрекомендоваться ещё раз.

– Что ж вы так легко оделись, от любовника сбежали?

Эжен присел на диванчик и, уложив Лару на спину, растёр в руках мазь. Кожа от соприкосновения с ней горела - то, что надо.

– Возмущаться не станете, или ограничимся питьём?
– на всякий случай поинтересовался маг, задрав рубашку Лары.
– Экое у вас бельё, неудобное же!

– Зато красивое. И я действительно от мужчины сбежала, - госпожа Даш была не в состоянии лгать.