Следопыт был опытным, поэтому жмуриться не стал, а проводил Афадель очень даже внимательным взглядом. Позже я узнал, что он все же отдал мантию королю: "Вот мантия, следопыт обещал — следопыт сделал".

После этого, говорят, Трандуил страшно переменился в лице. Правда, сила воли его была велика, он промолчал и даже не спросил, кто заплел ему кокетливые косички.

Похоже, знал. Но с тех пор в траву я уверовал и без нее даже из дома не выходил.

Еще я задумался, не ее ли курит Гэндальф. А то он кого угодно на что угодно уговорить может, я слышал, даже в Мордор за компанию пойти.

Следопыт покрутился у нас еще с месяц и пропал. Вместе с ним пропал Леголас, новый кинжал, пара чистых портянок и мой запас травы…Трава-то ладно, вон ее целый сеновал, но каково хамство! Тем более, портянки были совсем новые.

Вот так замена бриллианта на ортоклаз приводит к самым непредсказуемым пертурбациям в королевских семьях Лихолесья!

Вдобавок я мог предсказать, что этот вот ортоклаз, в смысле, горный хрусталь, король непременно захочет припомнить гномам, и вдруг на дело пошлют нас с Афаделью? И я наконец поменяю свой сапфир на рубин или даже изумруд! И тогда все вообще будет прекрасно! Разумеется, кроме орков, русалокота и непонятной страсти Следопыта.

Я оказался прав. Его величество, оправившись от последствий отравления дымом отечества и не найдя Леголаса в обозримых пределах, сделался мрачен и даже зол. Разумеется, отправить нас искать сына он не мог, это значило бы признать, что воспитатель из короля никудышный, раз его собственный отпрыск не слушается. Поэтому он всучил мне погрызенный перстень, орто… тьфу, горный хрусталь и велел сходить к гномам разобраться, что это за беспредел! Выдали же за бриллиант чистой воды!

Я послушно взял перстень, взял Афадель, которую мне никто не вручал, взял запас (не спрашивайте чего), положил в мешок булочку и пошел. Русалокота оставил королю для утешения. Олень помахал нам вслед хвостом.

— Гномики, гномики, гномики! — подскакивала на ходу Афадель. Ее бронелифчик, украшенный пирсингом в жемчужных сосках, мелодично позванивал. — Милые гномики!

Я не подскакивал, но зато был спокоен за свое ближайшее будущее.

Если уж Афадель задумалась о гномах, то я ее точно не заинтересую. И король. Бедный король, подумал я, какая же у него теперь психологическая травма! Мало того, что сын сбежал со Следопытом, так его самого еще окурили и отымели двое подчиненных… Нет, вру, имела его в основном Афадель, я так, помогал. Королю. Иметь Афадель.

В одиночку там не справиться.

Конечно, в переносном смысле, но все-таки… Потом я подумал еще. Король наш Трандуил слаивлся коварством. Заставить двоих своих не самых страшных и старых подчиненных самим… хм… заняться с ним этим самым, да еще за их счет употребить немного травы, да еще так, чтобы эти самые подданные потом чувствовали вину… Гхм. Король — это голова.

Я поделился этой мыслью с подругой. Афадель подумала и сказала:

— Ну и что? Когда б я еще с королем потрахалась! Да еще в такой компании!

На это мне возразить было нечего, тем более что мы уже приближались к месту нашего назначения.

— Гномики, — снова завела Афадель, — милые гномики… О, вот они!

— Куда прете? — спросил мощный рыжий гном. Ухо мое затрепетало, едва не вырвав заклепки.

— Несем ваш ортоклаз, — бодро отозвался я. — От короля нашего Трандуила.

Гном немного смутился, но секиру не опустил.

— А зачем несете-то? — спросил он.

— Рекламация, — мило улыбнулась Афадель, успевшая подойти к гному и потрогать бороду. То-то она к королю все сзади подбиралась, ее волосатость привлекает…

— Рекла… что? — гном остолбенел. и моя спутница тут же этим воспользовалась.

— Ну иди ко мне, рыженький! — проворковала она, отобрала у него секиру и увлекла за ближайший валун.

Я поспешил отвернуться и зажать уши. У меня слишком тонкая нервная организация, мне жаль низшие расы! Даже орков.

Тем более что за ортоклаз отвечал я: Афадель как-то отвертелась. Да и вообще ее со мной не посылали, за компанию пошла.

Из-за валуна вырвался взъерошенный гном в задранной кольчуге и с растрепанной бородой и опрометью рванул в пещеру.

Наверное, менять ортоклаз на бриллиант.

Я не ошибся, буквально через пять минут этого же гнома выпнули к нам (остальные выйти не рискнули), и он дрожащими руками преподнес нам целых пять бриллиантов один другого краше. Вот что секс животворящий делает!

Я быстро спрятал камни, чтобы Афадель не увидела, и спросил, не выпьем ли мы на дорожку.

Гномы резко отказались, заявив, что у них пост или что-то в этом роде. Но нам вынесли. И закусить тоже. И с собой.

Мы не стали отказываться, хотя Афадель выглядела несколько разочарованной. Мы выпили, закусили, покурили и не спеша отправились обратно.