– В крови Галины Сергеевны нашли отраву для мышей-крыс, – напомнила я.

– И слабительное, – добавил Дмитриев. – Где логика? Сначала влить в отвар средство для поноса, а затем добавлять яд? Зачем слабительное, если человек должен умереть? И по какой причине Татьяна, заведя разговор об «Анталазине», вынудила Галину Сергеевну опустошить флягу. По идее, ей следовало сделать так, чтобы настой выпила Алиса и засела в туалете. Именно она соперница Марины, а не бабушка. Есть версии о том, что случилось в раздевалке?

– Да, – воскликнула я, – в двери простой замок, открыть его легко. И кто-то, как Татьяна и Вера, мог сделать копию ключа Анюты. Комната периодически остается пустой. В один из таких моментов преступник тайком проник в нее и добавил в питье яд. Устранить хотели Алису, но отвар выпила Галина Сергеевна.

– Которую к этому старательно подталкивала Таня, налившая в содержимое слабительное для соперницы Марины, – повторил Степан, – ну это странно. По идее Григорьевой следовало отнять у Галины фляжку, а потом передать ее Алисе и пропеть: «Начинай, дорогая, это тебе нужнее, чем бабушке». Тане вообще не стоило устраивать скандал из-за «Анталазина». Ее цель заставить Лису выпить слабительное! Но в нашем-то случае было по-другому. Таня вынуждает Галину выпить витаминный чай. А на сцену-то выходить Алисе!

– Мы ходим по кругу, – протянула я, – можно сделать вывод: мать Григорьевой не виновата в смерти Галины. Она всего лишь хотела убрать с дороги Алису. Вы правы, зачем подливать слабительное тому, кого решила убить? Бабушка никак не мешала Марине получить корону. В комнату тайком проник посторонний, он не знал про слабительные капли и подмешал яд в питье. Отрава адресовалась Алисе. Почему? Понятия не имею. Кого-то она сильно задела. За кулисами конкурса нервная обстановка, девочки друг друга ненавидят. Может, Лиса кому-то гадость сказала? В качестве яда использовали раствор «Гранат», он хранится десятилетиями, у какого-то запасливого человека яд был спрятан еще с советских времен.

– Откуда вы знаете про свойства этого средства? – удивился Степан.

Я на секунду умолкла, но потом решила ответить честно:

– Мое детство прошло в бедном районе, я росла сиротой на попечении Раисы, которую считала родной тетей. Наша квартира находилась на втором этаже пятиэтажки, а на первом располагалась пельменная. Не очень приятное соседство. Посетителями заведения были в основном мужики, работавшие на расположенном неподалеку мясокомбинате, они приносили с собой водку и разливали ее под столиками. Ни кассирша, ни заведующий против этого не возражали, им же следовало план сдавать по выручке. Из-за пьяниц у нас в подъезде вечно грязь была и запах соответствующий. Но хуже всего были крысы, которые из пельменной лезли в нашу халупу. Я их жуть как боялась! Раиса травила грызунов, но они никак не уходили, а потом тетка где-то раздобыла здоровенную канистру «Граната», и мы избавились от непрошеных гостей. На тот момент мне исполнилось лет семь. Так вот, емкость с отравой Раиса спрятала на антресоли, долгие годы сама ею пользовалась и отливала соседкам. «Гранат» не портится, – приговаривала она, – убойная вещь».

– Сейчас этот яд производят из растительного сырья. Не знаю, насколько он действенен, – вставил свое слово Степан, – а Галину Сергеевну убили с помощью старого раствора, которым пользовалась ваша тетя, в нем основное вещество дили… тили… нет, я не могу его произнести. Думаете, у кого-то остались запасы с тех лет?

– Да, – кивнула я, – россияне бережливы, если порыться у наших мужчин в гаражах, там такое отыскать можно! Алиса кому-то нагрубила, а человек обозлился, взял из загашника «Гранат» и подлил девочке в отвар. Почему Таня подначила Галину Сергеевну выпить содержимое фляжки, если слабительное адресовалось Алисе? Думаю, Григорьева просто впала в истерику, ее понесло по кочкам, она на самом деле пребывала в уверенности, что в витаминном снадобье есть «Анталазин», и сорвалась. По логике, ей никак нельзя было подталкивать Галину пить из фляги. Но о какой логике может идти речь, если в тебе кипит бешенство, желание вывести Петрову на чистую воду, снять Алису с конкурса. Вот Татьяна и пошла вразнос, остались одни неконтролируемые эмоции, а они очень плохие советчики. Не будь во фляжке слабительного, я сочла бы старшую Григорьеву убийцей Галины. Уж очень она приставала к ней, подталкивая ее выпить чаек. Но наличие в нем лекарства заставляет думать, что Галина случайная жертва, убить намеревались Алису.

– Ваш ход мыслей интересен и, вполне вероятно, правилен, – согласился Степан, открывая планшетник. – Отлично! Есть информация про деньги Петровой-Горюновых, мой человек нарыл нужные сведения. Так, оглашаю. Галина Сергеевна получает скромную пенсию, живет отдельно от дочери и зятя в небольшой квартире. Автомобиля не имеет. На ее имя открыт счет в банке, на него ежемесячно переводятся гроши от государства. Пятого числа Галина снимает всю сумму и следующие тридцать дней в кассу не обращается. Так поступают многие старики, им привычнее тратить наличку, пластик они считают ненадежным. Вероятно, у Галины Сергеевны имелись «смертные» сбережения, спрятанные в шкафу в белье. Хочется надеяться, что дочь помогала матери, но у Катерины собственных средств нет. С рождением Светланы она ушла с работы, стала домашней хозяйкой. Кате, чтобы подбросить матери деньжат, надо клянчить их у мужа, но вы видели, как в день смерти Галины Сергеевны Алексей запустил на балконе своей квартиры фейерверк, слышали его вопль: «Ура! Теща умерла». Сомнительно, что этот тип отсыпал Петровой щедрой рукой деньги на содержание. Ну, может, давал тысячу-другую раз в полгода. Даже обеспеченные парни не очень склонны баловать авторитарных тещ, а, судя по вашим рассказам, Галина командовала Алисой, она принадлежала к числу женщин-полковников, у нее была простая жизненная позиция: есть два мнения, одно мое, правильное, второе чужое, всегда неверное.

– Похоже на то, – согласилась я.

– Алексей владеет автомастерской, – продолжил Степан, – предприятие приносит небольшую прибыль, но копеечка у парня водится. Не очень понятно, на какие средства он приобрел свой бизнес. Горюнов ничего не продавал, наследства не получал, но смог найти стартовый капитал.

– Взял кредит? – предположила я.

– Официально нет, – возразил Степан, – но он мог обратиться к ростовщику, и если это так, то Алексей выплачивает каждый месяц немалую сумму, и, значит, семья живет напряженно, Галине Сергеевне дочь помогать не могла. У бабушки тоже не должно быть в достатке шуршащих купюр. И вот тут начинается самое интересное. У Горюновых, как нам известно, трое детей. Никита – вундеркинд, обучается в колледже «Архимед». Школьники, получившие там образование, потом легко поступают в самые престижные институты страны. За талантливыми ребятами наблюдают и представители зарубежных вузов, они могут предложить понравившемуся абитуриенту стипендию. «Архимед» – не государственное учреждение, его спонсирует Георгий Петровский. В учебное заведение попадают только одаренные в области точных наук дети. Таланты в сфере литературы, музыки и прочей культуры Петровскому не нужны. Попасть в «Архимед» сложно, еще труднее там удержаться, у педагогов очень высокие требования. Никите Горюнову удалось преодолеть вступительный экзамен, и он считается одним из лучших учеников. Внимание! Едва Никита пошел на занятия, как Алексей Горюнов положил на свой счет тридцать тысяч евро, которые он принес наличкой. Понимаете, да?

– Конечно, – кивнула я, – налоговая инспекция не может откусить от этих денег даже крошки, если Алексею предъявят претензии, он спокойно скажет: «Мне вернули долг».

– Верно, – улыбнулся Дмитриев. – Но прочувствуйте момент. Двадцать пятого июня педсовет «Архимеда» зачисляет Никиту в ученики, мальчик с первого сентября садится за парту в новом классе. А двадцать шестого того же месяца у Алексея Горюнова откуда-то берутся деньги.

– Думаете, отцу заплатили за перевод сына в колледж? – засмеялась я. – Это из области фантастики. Скорей уж Алексею пришлось бы отстегнуть деньги за прием сына в элитную школу, гарантирующую поступление в престижные вузы, причем не только в России.