В стене прямо напротив потайной двери были сделаны четыре расположенные одна над другой ниши. Все они были одного размера. Три ниши уже были заполнены. Однако кости и черепа не заполняли их полностью. В каждой нише находился только один скелет человека, похороненного с положенными крест-накрест руками.

— Мак-Айвор, поднеси сюда факел! — попросил Тарик, стоявший возле этих ниш. — Думаете, это места для хранителей Грааля? — И тут же сам себе ответил: — Ну конечно, так оно и есть! Смотрите-ка: мечи тоже лежат рядом с ними! А наконечники их крестовин и набалдашники тоже украшают пятилистные розы!

— Должно быть, четвертая ниша предназначена для аббата Виллара, — предположил Герольт.

— Жутко лежать тут до скончания века, — заметил Морис.

— Не более жутко, чем в земле, где тебя будут поедать черви и другая живность, — хладнокровно сказал Мак-Айвор. — Пепел к пеплу, а пыль к пыли, мой друг. А здесь кости, по крайней мере, хранятся веками. Можешь в этом убедиться.

— А от тебя останется ещё и железный наглазник, — насмешливо подхватил Тарик.

— Только не надо завидовать, — улыбнулся Мак-Айвор и хлопнул его по плечу. — А теперь давайте поскорее найдём выход из этой акконской кишки и заберёмся на корабль Никоса, как там его, Патрикиоса!

— Аббат сказал, что мы должны идти вдоль воды. А она течёт вдоль этой стены, — сказал Герольт.

Мак-Айвор с факелом двинулся вперёд. Естественный подземный ход немного уходил вниз. Шагов через двадцать они достигли места, где вода мощной струёй била из щели в скале и падала в созданное потоком ложе, ширина которого едва достигала двух ступней.

Рыцари пошли вдоль ручья, вместе с которым подземный ход делал многочисленные повороты. Им часто встречались огромные полости, из которых расходились все новые ходы лабиринта. И повсюду они встречали ниши с останками христиан, которые в годы гонений находили здесь убежище, проводили службы и хоронили покойников. На стенах между нишами было множество надписей и знаков. Многие надписи содержали лишь имена покойных. Но встречались и длинные тексты на разных языках.

К своему удивлению, Герольт без труда читал все эти надписи, хотя сделаны они были на латинском, арамейском, греческом, персидском языках. Он знал, как произносились эти слова, и понимал их значение. Потому что эти строки на стенах содержали отрывки из Евангелия. Оказывается, теперь он действительно обладает даром понимать чужие языки и говорить на них, как на родном!

Морис, Тарик и Мак-Айвор сделали такое же ошеломляющее открытие. Рыцари не раз задерживались возле надписей, чтобы при свете факела определить, какое место из Евангелия здесь приводится и на каком языке.

— Здесь на греческом! — крикнул Тарик и начал читать надпись, выцарапанную на стене: — «Небо и земля пройдут, но слово моё никогда не пройдёт». Это из Евангелия от Луки!

— А здесь персидская надпись! Отрывок из евангелия от Матфея! Я могу читать его так же легко, как будто это мой родной язык! — разволновался Мак-Айвор. — Это воззвание Христа к последователям: «Кто хочет быть Моим учеником, пусть отречётся от себя, возьмёт свой крест и следует за Мной. Ибо желающий спасти жизнь потеряет её. Но кто потеряет жизнь ради Меня, тот её обретёт. Сын человеческий придет в Царство Отца Своего с Его ангелами, и каждому воздаст по его делам». — Мак-Айвор покачал головой: — Я говорю на персидском! Невероятно! Все так, как и обещал аббат! Мы можем общаться на разных языках!

— А когда дары, которыми благословил нас Святой Дух, раскроются полностью, мы будем способны делать ещё более удивительные вещи! — напомнил Герольт.

Подземный ход становился все уже. Потолок также постепенно опускался. Мак-Айвору, который был на голову выше каждого рыцаря, приходилось втягивать голову и сгибать спину, чтобы не удариться.

— Сколько же ещё этот проклятый ход будет спускаться! — воскликнул Морис, когда ход в очередной раз круто пошёл вниз.

— Хороший вопрос, — отозвался Герольт. — Уже само святилище лежит в пятидесяти локтях ниже церкви. А мы спустились ещё локтей на двадцать!

— Не может ведь вода течь в гору, — спокойно сказал Тарик. — Где-нибудь она уйдёт в расщелину, о которой говорил аббат Виллар, и там ход снова пойдёт вверх.

— Да, по верёвочной лестнице, которая висит уже неизвестно сколько, — напомнил Морис спутникам. В голосе его звучала тревога. — Что я ненавижу до глубины души, так это лазание по таким лестницам!

Подземный ход стал ещё уже. Теперь по нему мог пройти только один человек. Ручей полностью заполнил своё ложе, порой приходилось идти по колено в воде. Но вскоре ход круто повернул.

— Вон он! — тут же крикнул Мак-Айвор. — Господи, что же нас ждёт! Осторожно, не зайдите слишком далеко!

Герольт, Морис и Тарик подошли к Мак-Айвору и встали рядом с ним.

— Так я и знал! — простонал Морис.

Тарик усмехнулся:

— Один мудрый суфий сейчас сказал бы: «Нет причин для страха. Страх — это представление, которое удерживает тебя так же, как запор удерживает дверь. Сожги дотла эту преграду на своем пути — и ты победишь!»

— Хорошая лестница понравилась бы мне больше, — язвительно проговорил Морис. — А ещё лучше было бы иметь пару крыльев!