— Их стало больше всего на три человека! И они здесь останутся! — заявил Морис. — Так что давайте воздержимся от бесполезной болтовни!

— Вам это не нанесёт никакого ущерба, капитан Патрикиос! — вмешался Герольт, заметив, как помрачнел киприот. Герольт уже давно подумывал о том, как научить Мориса сдерживать свой горячий темперамент и вести себя в подобных ситуациях более дипломатично. — Мы умеем ценить помощь, оказанную в трудную минуту. Ваше великодушие будет щедро оплачено. Можете рассчитывать на солидную сумму в кассе ордена тамплиеров. А теперь нам не хотелось бы отвлекать вас от работы.

Капитан стиснул зубы. Однако, посул Герольта явно смягчил его. Взмахом руки он отогнал матросов, которые с любопытством прислушивались к перепалке капитана и пассажиров.

— Басилеос! Отведи господ тамплиеров в каюту под палубой, которую я приготовил для них! Ты знаешь, где она, — на корме.

— Знаю, каптян, — прошепелявил мрачного вида квартирмейстер «Калатравы».

Никое Патрикиос отдал короткие команды, Леонидас Дукас взял на себя командование рулевым и ста шестьюдесятью гребцами, сидевшими на помосте внизу. Оглушительно загремел пузатый барабан, удары в который задавали гребцам ритм.

Надзиратели с бичами в руках заняли свои места на помосте. Оборванные, гремевшие кандалами гребцы — почти все они были рабами или приговорёнными к галерам преступниками — по двое схватились за одно весло. Восемьдесят весел погрузились в воду и точными взмахами начали взбивать её со все нараставшей скоростью. «Калатрава» набирала скорость — галера должна была присоединиться к другим кораблям, уже покинувшим прибрежные воды. Чем больше был караван судов, тем безопаснее было их плавание.

— Каюта, которую отвёл вам капитан, для таких крупных мужчин будет тесноватой, — доверительно сказал Басилеос рыцарям и хитро подмигнул: — Но я мог бы создать для вас условия получше. Правда, для этого мне придётся кое-кого переселить. Дельце хлопотное, но я возьмусь, если вы окажетесь признательны за такую любезность.

— В этом нет нужды, — ответил Морис. На этот раз он сумел выдержать дружеский тон. — Мы отдаём свою каюту господину Гранвилю с его дочерьми. Они нуждаются в ней больше нас.

— Хорошенько позаботьтесь о них, — добавил Герольт от себя. — Им нужна сухая одежда и по возможности горячая пища. Вы, квартирмейстер, в убытке не окажетесь.

Басилеос довольно ухмыльнулся.

— Я позабочусь о них, как наседка о своем потомстве, — пообещал он.

Тарик покривил губы и насмешливо произнёс:

— Крупица золота часто бывает действеннее, чем сто талантов силы.

Вначале Гранвили отказывались принимать великодушное предложение рыцарей. Но они так устали, что после недолгих уговоров купец и его дочери отправились вслед за квартирмейстером.

Герольт и его спутники бросали последние взгляды на пылающий Аккон. Повсюду горели боевые башни и дома. Порывистый ветер гонял гигантские столбы дыма. Увидеть подробности того, что происходило на берегу, было невозможно. Но мысленно рыцари хорошо представляли картину чудовищной расправы, которой подвергались беззащитные, не успевшие бежать люди на улицах завоёванного мамелюками города и в гавани. Враг не щадил ни женщин, ни детей, ни стариков. Пробил час убийств и насилия. И того, кому судьба сулила выжить в этой бойне, ожидало только рабство.

Тяжкое безмолвие будто саваном накрыло галеру. Никто не произносил ни слова. Слышны были лишь глухие, монотонные удары в барабан, скрип весел да шум воды.

Мысли четверых хранителей Грааля были обращены к аббату Виллару, Бисмилле, Джуллабу и братьям по ордену, которые заперлись в Железном замке и сохраняли верность присяге, сражаясь до последней капли крови.

Никогда рыцарям не приходилось переживать такие тяжёлые потрясения. На их глазах вместе с Акконом погибало выдержавшее двухвековую борьбу гордое в прошлом государство крестоносцев — Иерусалимское королевство.

Берег Святой Земли давно исчез из виду, а на западе погас последний луч. На ночном небе не было видно ни одной звезды. Над морем лежал плотный слой облаков. Сильный ветер, наполнявший паруса в первые часы плавания, сменился полным штилем. Дряблые ветрила свисали с мачт. Теперь галера шла вперёд лишь усилиями гребцов. Скромный свет нескольких корабельных ламп боролся с темнотой, обступавшей галеру со всех сторон. Огни других кораблей, входивших в караван из восьми парусников и трёх галер, издалека казались свечами блуждавших по воде призраков. Надзиратель, бивший в барабан, по приказу Никоса Патрикиоса сменил такт на менее быстрый, чем в начале плавания, иначе «Калатрава», намного опередившая другие суда, могла потерять караван.

Герольт пытался представить, как, не видя звёзд на небе, капитан «Калатравы» и штурманы других кораблей угадывают, каким курсом они должны следовать, чтобы прийти прямо к Кипру.

Герольт сидел под козырьком двухэтажного возвышения на корме, которым заканчивалась длинная палуба. Морис и Мак-Айвор, лежавшие рядом с ним под стенкой борта, храпели так громко, будто затеяли соревнование. Тарик, казалось, спал тоже, но его дыхание было спокойным и ровным. Кожаный ремень мешка со Святым Граалем он намотал на запястье, и его рука покоилась на чёрном кубе, очертания которого проступали через старую парусину.