Вот тут братья были слабее в коленках. В полном смысле этого слова. Вялые они, какие-то были и невразумительные. Но пара интересных моментов была отмечена. Стрельбы. Скажем упражнение, которое выполняет любой боец. Три мишени: ростовая, поясная, пулемёт. У нас — по три патрона, итого девять на упражнение. Вышли на рубеж, отстрелялись. Попал — положительная оценка. Не попал — всё равно положительная, ибо обеспечивающие тоже люди и понимают, что оценка у подразделения должна быть положительной. Одним словом попал — не попал, а упражнение выполнил.

Другая картина была у братьев. Получил солдатик патроны. Глядим — расписываются. Отстрелялись. Те, кто попал, валят в сторонку. Тем, кто не попал снова на рубеж. Опять получают патроны, но как-то с кислыми выражениями на лицах. Оказывается повторная стрельба у братьев уже за свой счёт. И стреляли они, пока все не выполнили упражнение. Говорили, что так же было и у танкистов, только те ещё и за горючку платили. Не знаю — правда, или нет, но даже в случае потери или порчи какого-то имущества им без вопросов выдавалось новое, но опять же за счёт потерявшего. Всё просто, но осмысленно и без скандалов.

У нас бойцов выводили на огневой рубеж офицеры. Подводят, проверяют, наблюдают, после стрельбы проверяют оружие и выводят с рубежа на исходную. У братьев офицер сидит себе за столом на стульчике и контролирует выдачу патронов, ну и результаты в журнале отмечает, а работают на рубеже сержанты. Доверие младшим командирам, понимаешь.

Вождение. Устроили соревнование между экипажами. Причём категории соревнующихся были определены, прежде всего, по срокам службы. Наш ротный выбрал три чешских экипажа, их ротный выбрал наших. У нас механиками водителями служили в большинстве своём выходцы из азиатских республик, так что команду отобрал чешский ротный такую — два азиата и один славянин. Среди их водителей тоже был один чернявый. Цыган, наверное. Внешний вид был тот ещё. Наши ребята в танковых комбезах, достаточно … ну скажем так, не первой свежести. Их комбезы были разве что не очень хорошо наглажены. И все такие в пряжечках каких-то, карманах, шевронах. Но от позора их это не спасло. Наши ребята не отъездили, а просто… танки летали, маневрировали так, что земля летела веером во все стороны. Звери, одним словом. Они, ну скажу просто. Не один не уложился в норматив. Один позорно заглох и не смог больше тронуться. Ездили они по директрисе, как по проспекту, поворотники только не включали.

Стрельба вообще без комментариев. Из девяти целей (по три на выход) накрыли только две, из пулемёта, в движении, не попали ни разу. Это при том, что у нас был только один промах. И то техника подвела. Что там при крене танка не так сработало, но снаряд лёг довольно близко к мишени, на мой взгляд, в реале "убили" бы. Вот так.

Знание техники и умение ремонтировать её в полевых условиях. Разорванную гусеницу эти вояки так и не смогли восстановить — им лебёдку не завезли. Наши парни с ломом, кувалдой и какой-то матерью, справились быстро и профессионально. Двигатель смогли запустить только один раз, наши, без проблем, устранили все три неисправности. Вот так.

Всё-таки боевая подготовка в Группе была на, действительно, высоком уровне. На соревнованиях с немцами я не присутствовал, но те не подкачали, хотя первое место было присвоено нашим. Самое большое "разочарование" для наших, оказалось в содержании приза. Большой жареный поросёнок.… А ребята, я уже говорил, ждали отпусков. Но деталей не знаю — может, и съездили всё же.

Представьте себе картину. Лето. Тепло. Солнечный денёк. Чистенькая, даже сияющая улица чешского городка. По одной стороне улицы стоят жилые дома. Двух-трёх этажные, красивенькие такие. Под каждым окном цветочные ящики с цветущими разноцветными растениями. По тротуару люди проходят, мамаши с колясками … кустики, ровно подстриженные между тротуаром и дорогой. Идиллия. Другая сторона улицы … кустики, тротуар и трёхметровый серый забор. Это воинская часть. Мотострелковый, кому интересно — 265 гвардейский, входящий в состав 48 Ропшинской дивизии. Посредине, где-то, этого забора очень тоже аккуратное здание КПП. От тротуара до входа в КПП несколько ступеней. Перед входом в КПП стоит наш дневальный. Наглаженная начищенная парадка, белый ремень, штык нож на ремне. Слегка расслабленная строевая стойка, но вид подтянутый и бравый. И парень загляденье — гвардеец.

А рядом на ступенях сидит солдатик. В повседневке, но с аксельбантом. Рядышком с солдатиком стоит бутылочка пивичка, а сам солдатик выковыривает штыком из маленькой баночки паштетик. Заедает этот паштетик рогаликом и запивает пивичком. Вы подумали это оборзевший дембель? Нет. Это солдат ЧНА. Он несёт службу в составе полкового наряда по КПП. Он из подразделения ЧНА, которое находится в нашем полку по обмену, в рамках укрепления советско-чешского воинского братства. У него по распорядку дня — свадчина, это такой второй завтрак.

Из приоткрытого окна дежурки доносится не просто громкий голос, а просто крик души:- Тащ, майор, я его………. он….. ну я этого……Перевожу. Товарищ, майор, солдат из чешского подразделения, назначенный в наряд по КПП, грубо нарушает должностную инструкцию, не реагирует на мои замечания и указания, объясняя это тем, что он не понимает русского языка и у него режим. Я очень прошу вас вмешаться и сообщить его командиру. Пусть он его уберет со ступеней КПП, иначе я должен буду применить грубую физическую силу, может быт даже и применяя насильственные извращённые действия, сексуального характера. Причем и в отношении его родной матери и других близких родственников.

Слова то были другие, но смысл примерно такой. Собеседник дежурного видно пытался что-то ему предложить или посоветовать, но пока шёл их диалог, к воротам подъехал УАЗик заместителя командира дивизии…. Подполковник выскочил из автомобиля. Наш дневальный вытянулся в струнку и…:- Дежурный на выход! На ступени выскочил раскрасневшийся вспотевший дежурный. Вид у него был ещё тот. Фуражка набок, портупея сбита, а лицо такое доброе — доброе. По всему его облику было огромное желание чешского этого солдатика использовать в качестве футбольного мяча. Увидев замкомдива, он только поднял руки в стороны и резко опустил на бёдра с совершенно страдальческим выражением лица. Даже докладывать не стал. А что тут докладывать? Прибывший начальник закрыл рот, качнул головой и, обойдя солдатика, прошёл в полк. Что уж там было дальше — не знаю, но ржали мы над этой сценкой долго. С другой стороны улицы, конечно. Потом ещё минут пять успокаивали дежурного, отпаивая его минералкой и перекуривая с ним за компанию.