Позиция позади всех, занятая капитаном Глебом с самого старта, давала ему возможность, пока не накалилась ещё гоночная ситуация, внимательно наблюдать за странным поведением Яна.

Хоть парень и проигрывал Тиади всего ничего, но нервничал он почему-то при этом значительно, не по делу. И скорости, действительно, Ян дергал с каким-то остервенением, и на каждом вираже лез опасно на обгон бельгийца, и в яму залетел как-то на просеке неловко, по-детски, не оправдывая свою репутацию опытного водителя.… Потом напролом газанул через выступ густого кустарника, несколько раз опасно подрезал машину бельгийца. Мужики за спиной Яна, словно почувствовав что-то нехорошее, примолкли и не особо откликались на бандитские крики, несущиеся из соседних машин.

Ещё Глеб заметил, что и Тиади несколько раз с изумлением коротко обернулся на Яна, но не кричал тому ничего, только ещё крепче цеплялся за руль.

После поворота на старую лесосеку колея стала опять приятней, под колёсами захрупала сосновая кора и мелкие ветки, высокие отбортовки засохшей грязи на обочинах лесной дороги не давали возможности водителям обогнать друг друга.

В изумрудном болотистом мху сбоку, буквально в нескольких метрах от колеи Глеб краем глаза заметил на ходу парочку высоких подберезовиков. Черноголовики стояли в невысокой травке прямо, стройно, вызывающе, даже как-то призывно.…

Бац!

Едва не вцепившись зубами в рулевой обод, Глеб Никитин выругался.

«Растяпа, раззява!…!!!».

Засмотревшись на прелестные грибные экземпляры, он не заметил на дороге глубокую промоину, в которую кто-то недавно бросил кусок трухлявого бревна.

– Все живы?!

Большой голландский парень был, конечно, жив, но вытирал ладонью кровь с уха и ругался при этом громко и специально непонятно для Глеба.

– Виноват, друзья, исправлюсь! Все за борт, тащите сюда вон те два коротыша, без веток которые!

Дружная и никак особенно не пострадавшая в происшествии, кроме Николаса, команда с хохотом свалилась на землю. Кройцер демонстративно схватился при этом за свою поясницу, получил дружеский пинок от дерзкого профессора, заорал было тоже на него, но потом прытко помчался в кусты за спасительным бревном.

Через три минуты соблазнительные подберезовики остались далеко позади их стремительно дребезжащего автомобиля.

Хороший протектор давал себя знать в болотине, и очень скоро перед ними опять показалось ревущее транспортное средство «Виски».

Ян газовал вдогонку Тиади по-прежнему бессмысленно, жёстко и неправильно.

Сознательно прыгнув левыми колёсами на бугры корневищ высокой придорожной сосны, Ян на дикой скорости направил свой УАЗик в борт машины Тиади так, что тот еле успел притормозить и вывернуть руль вправо.

Через несколько метров Ян опять, с непонятной ненавистью надавив на газ, промчался мимо бельгийца и выскочил, исхлестав своих парней ветками бузины, вперёд его машины на дорогу.

Такое внезапное ожесточение обязательно должно было иметь свои причины…. Капитан Глеб с изумлением наблюдал за тем, что творил на трассе Ян, искренне не понимая его действий.

Теперь недовольно орали уже некоторые из иностранцев, раскорячившихся и в машине Тиади. Тот увертывался от резких атак Яна осторожно, почти трусливо, но с прагматичным упрямством продолжал удерживать лидерство.

До финиша оставался последний лесной километр, когда Ян получил то, чего, кажется, он и добивался с самого начала гонки.

На очередном повороте обе передние машины, скрежеща железом бортов и рассыпая в песок сверкающие осколки фар и задних фонарей, улетели, сцепившись, в близкий и густо заросший кустарником мокрый кювет. Несколько человек с воплями и проклятиями грохнулись из аварийных УАЗиков в придорожное мелкотравье.

– Ты чего, парень?! Может тебе лучше домой вернуться? Скажи, Ян, а? Ну?!

Парень бурно дышал, страшно бледнея лицом под рассыпавшимися беспорядочно черными волосами.

Глеб первым подскочил к одинаково накренённым и молчаливым машинам.

Ян, даже и не пытаясь освободиться из сильного захвата Глеба, молчал, придавленный им к капоту.

– Ты же людей мог убить, понимаешь?! Убить!

– Ну и пусть…

Ян дико взглянул на Глеба, по инерции дёрнулся и, внезапно обмякнув в его жёстких руках, неожиданно заревел.

Лес, тихое урчание ещё не остывших радиаторов, молчаливые мужики вокруг…

Парень лишь первые секунды рыдал в голос, но потом, всё ещё тяжело всхлипывая, стал утихать.

Было страшно, хоть все и знали об отце Яна. Остальное было непонятно…

– Ну-ну, хорош.… Прекращай. Знаю, что хреново тебе сейчас, но не надо же так-то уж…

Ян отвернулся, вытирая глаза.

Капитан Глеб приложил палец к губам, останавливая этим жестом лишние вопросы и жалостливые порывы всех остальных.