– Секретарь у меня есть, мам, хороший. Со всем справляется.

– Секретарь?! Мужик, что ли?

– Нет, что ты! – Глеб белозубо расхохотался. – До этого я ещё не дошёл. С моими делами в моё отсутствие справляется женщина. Хорошая…. Звать её Наталья Павловна.

Старушка сверкнула на него по-над чашкой зорким взглядом.

– Наталья, говоришь… Молодая? У вас с ней что, отношения?

Смеяться от души было и приятно, и интересно. Глеб ликовал, наслаждаясь домашним уютом.

– У Натальи Павловны со своими детьми отношения, и с мужем-майором. А мне она просто помогает.

– Просто, просто…. Знаю я тебя, зимогора этакого!

– Не гневайся так, о лучезарный микроскоп души моей!

Не вытерпев дальше свою напускную серьёзность, матушка хихикнула сквозь тонкие морщинистые пальцы.

Ради этой улыбки он был готов на многое.

– В гостиницу сейчас-то? Или как? Поздно ведь…

Почему-то пряча глаза от кухонного света Глеб, помедлив, ответил.

– У тебя я сегодня останусь. У тебя, моя родная, здесь, дома. Не волнуйся.

– А котята как же? Опять ведь придут тебя беспокоить, как в прошлый раз…

С беспомощной надеждой матушка теребила в руках небольшую кухонную тряпочку.

– Этих злобных и рычащих по ночам котов я выброшу в прихожую! – Подняв двумя пальцами младшего котёнка за шкирку, Глеб сделал для него грозные брови.

– Кто, в конце концов, в этом доме хозяин?!

Матушка славно и звонко засмеялась, опять прикрывая рот морщинистой ладошкой.

– Кто, кто… Знамо дело – я. Опусти животинку-то, не мучай лишний раз. Ну, раз ты так решил, то я постилаю тебе, поздно уже…

– Мам, я завтра ухожу в шесть.

– Чего ж так рано-то?

– Дела.

– Какие такие ещё спозаранку-то у тебя дела?

– Семейные.

Воскресенье. Утро.

Гостиница

Все щели гостиничных окон по-домашнему уютно желтели полосками тщательно наклеенной в ноябре бумаги. Тянуться до высокой форточки через широкий подоконник было лениво, и Глеб Никитин, поднявшись с улицы в свой номер, уже целый час стоял перед окном, не слыша всех звуков наступавшего городского утра.

Слева, во всю ширину уже видимого неба проглянулась хорошая летняя синь. Совсем скоро из-за новой кирпичной девятиэтажки должно было показаться и солнце.

Выходной день привычно отменил ранние трудовые потоки в направлении заводских проходных, и редкие прохожие тянулись одинаково неспешно на рынок, на автовокзал и в сторону железнодорожной станции.

На стоянке напротив гостиницы с ночи оставались дремать в своих машинах два таксиста. Вот один решительно очнулся, перебрался в машину соседа, сел на переднее пассажирское место, начал потягиваться. Протянул зажигалку второму. Подъехала ещё одна жёлтая «Волга». Её водитель подошёл к машине, где сидели его коллеги.

«А, знакомец!».

Именно этому, в коричневой куртке из кожзаменителя, Глеб посоветовал позавчера хорошенько проветривать машину. Наверно, у парня давняя механизаторская привычка хлебать суп-лапшу за рулем.

Из остановившейся у газетного киоска «Газели» выскочил кругленький дядечка в приятном плотном комбинезоне, открыл своим ключом ящик в синей боковой стенке, забросил туда две обернутые в коричневую бумагу пачки и умчался.

Через двенадцать минут прибыла на рабочее место и сама киоскёрша, молодая, но сильно толстая женщина с зонтиком; сквозь витринное стекло было видно, как она переобувалась за прилавком, потом с привычным тщанием разрезала ножницами упаковку коричневых пачек.

«Так, по выходным дням в маленьких городках свежих газет не бывает… Наверно, гороскопы сегодня привезли. Или расчески».

С интервалом в двадцать секунд с разных сторон подошли к киоску два пенсионера. Тот, что в шляпе, кивнул первым и поклонился другому. Молодуха расторопно выдала им какие-то цветные газеты, поочередно что-то сказав каждому, и опять закрыла окошечко. Одинаково засунув прессу в карманы похожих плащей, пенсионеры постояли около киоска еще минут десять, вежливо подвигали в приятной субботней дискуссии руками и мирно разошлись.

К тротуару подрулил и остановился древний «Москвич». Глеб не различил водителя, но киоскёрша приветливо покивала тому через стекло. «Москвичок» газанул дальше.

Неопрятный таксист подошел к киоску, наклонился. Не открывая амбразуры, женщина сердито замахала на него ладошкой.

«Прогнала.… Наверно и ей этот тип чем-нибудь не глянулся».

Снизу, из гостиничного буфета, потянуло теплым столовским запахом.

«Как обычно, разогревают остатки вчерашнего ужина на сегодняшний завтрак…».