– Однако и без того приключилась беда! – буркнул московский князь. – Мой лютый враг Александр получил прощение от государя! Я не могу в это поверить! Неужели ничего нельзя было сделать?

– Ничего, коназ Иванэ, – грустно ответил Товлубей. – Все думали, что государь никогда не простит этого Алэсандэ! И вот ошиблись! Мы знали о глупости этого коназа, но именно глупость и прямота спасли его от справедливой кары! Он вошел в государев дворец, как ягненок на убой, и долго полз к ханскому трону, а приблизившись – расплакался: – Я столько причинил тебе зла, могучий государь, не зная меры! И пришел сюда, чтобы принять либо смерть, либо жизнь из твоих славных рук, если будет на то Божья воля! – А государь раскис от этого, как девка под могучим дрыном и сказал ему: – Ты, Алэсандэ, спас себя от лютой смерти мудростью и смирением! – Только тогда мы поняли, что великий государь простит этого нечестивого злодея! И все промолчали, чтобы не гневить его…Даже почтенный имам не промолвил ни слова! А мы так на него надеялись! Только один Субуди, тайный ханский советник, с радостью восславил государя! Назвал его мудрым и справедливым! Какой был смысл после этого возражать? А потом государь вернул этому противному Алэсандэ его прежнее владение – Тферы…

– Он пожаловал ему еще и Тверь?! – вскричал разгневанный князь Иван. – А там, глядишь, у меня отберут Владимир и великое княжение! Зачем же я потратил столько серебра? Признавайся, славный Товлубей, неужели ты сам брал у того Александра серебро?

– Этого не было! – покраснел от раздражения мурза. – К чему ты говоришь такую чепуху?! Тот Алэсандэ и его люди ко мне даже не приходили! А вот до имама и других мурз, как я начинаю понимать, они добрались! Вот почему наши знатные люди тогда молчали! Как же я не догадался?

– Чего тут догадываться? – пробормотал Иван Калита. – Это ясно без долгих рассуждений…Повезло этому Александру! Я не успел вовремя приехать в Сарай: была жестокая жара, и моя Москва сгорела дотла! Пламя спалило множество домов, восемнадцать церквей! Где было взять серебро на щедрые подарки? Александр же не ездил в Орду около десятка лет и скопил несметные богатства! К тому же, при дворе государя есть злые люди, оговаривающие меня! Из-за них государь невзлюбил меня, и я все время жду его гнев на свою несчастную голову!

– Однако причиной тому было не серебро! – покачал головой Товлубей. – Ты сам рассердил государя! Ты же знаешь, что престарелый Иванэ из Смулэнэ боится сюда приезжать! А кто его очернил перед ханом? Это по твоему совету наш великий государь сурово пригрозил тогда тому дерзкому Иванэ и отказал ему в просьбе…А так бы его сын ездил себе в Сарай и доставлял сюда «выход«…Это еще ладно, что его люди привозят серебро…А так бы казна понесла огромные убытки…Теперь этого коварного Иванэ ни за что не заманишь в Сарай: он-де боится гнева государя! И наш хан не знает, что делать! Ведь и «выход», и подарки вовремя поступают…Но старый и хитрый коназ не проявляет прежнего почтения! А государю это неприятно! Однако, несмотря на недовольство этим Иванэ, он не хочет посылать туда войско! А так Иванэ совсем обнаглеет и утратит покорность! Он уже давно забыл свой страх и просто лжет: чего ему боятся в таком преклонном возрасте? А наши враги – лэтвэ – только этого и ждут! Они готовы хоть сейчас занять Смулэнэ!

– Да, тот Иван Смоленский наделал нам немало вреда, – грустно молвил Иван Калита. – Никто не ждал от него такого старческого упрямства! И еще откупился серебром! Вот откуда у него столько защитников! Смоленск – богатый город. Иван всегда найдет серебро и для государя, и для его людей!

– Здесь дело не только в серебре, о чем я уже тебе столько раз говорю! – буркнул Товлубей. – Тот злобный Субуди никогда не берет серебро! И государь слушает его лучше, чем имама Ахмата! Мы не знаем, отчего наш славный государь Тохтэ так рано почил, а нынешний молодой хан неожиданно занял его место?! Говорят, что все это случилось по воле Субуди!

– За что же он меня так ненавидит?! – крикнул в отчаянии Иван Даниилович. – И совсем не берет мое серебро! Я сам ходил к тому Субуди и приносил подарки его женам и детям! Но они не приняли мои дары, а людей прогнали!

– Поговаривают, что этот мудрый Субуди дружен с Дэмитрэ, коназом из Брэнэ! – пробормотал, нахмурившись, Товлубей. – Человек Дэмитрэ, по имени Куручинэ, часто ходит в юрту Субуди!

– Так это же верный боярин брянского князя! – подскочил в волнении князь Иван. – Так вот почему этот Субуди не любит меня! Это происки Дмитрия Брянского! Что же делать? Нет сомнения, что если Дмитрий дружен с тем важным человеком, мне не приходится ждать ничего доброго! И пока этот Субуди жив…

– Жив…пока? – вздрогнул Товлубей. – Неужели ты думаешь, что…

– Думаю, славный мурза! – кивнул головой Иван Даниилович. – И прошу тебя тоже подумать об этом…Разве Субуди такой незаменимый? Мы уже прохлопали того Дмитрия и отпустили его домой…Но если этот Субуди узнает о дорожной битве, нам не спустят! Рано или поздно он об этом догадается! И люди того Дмитрия когда-нибудь проговорятся…

– Ты веришь этому? – покачал головой ордынский мурза.

– И устроит расследование, – пробормотал Иван Московский, – и найдет тех ногайцев!

– Ты прав! – пробормотал Товлубей, поглаживая свою жидкую, цвета попревшей соломы, бородку. – Но жизнь этого Дэмитрэ – пустяк, если думать о Субуди…Однако в нашей славной Орде не раз случались и более серьезные беды! Разве ты не помнишь несчастного Кавгадыя?

– Помню, – буркнул князь Иван. – Он был большим другом моего брата Юрия и без жалости порешил Михаила Тверского! Славный мурза! Однако государь не пожалел его из-за небольшой ошибки!

– Так уж из-за ошибки! – усмехнулся Товлубей. – Вы, урусы, ничего не знаете о том деле! Тогда наши дети ограбили чужеземных купцов за Сараем, а Кавгадыя обвинили, что это он подучил своего сына Сатая на неслыханное зло! Однако вот Сатай уже давно вернулся из далеких степей…И теперь он в милости у государя! Значит, это дело с купцами не столь важно!