В центре зала, с роскошного расписного потолка свисает изящная, переливающаяся всеми цветами радуги люстра. Бордюры двух балконов и лож блистают позолотой, мягкие, бордового цвета кресла партера прекрасно сочетаются с тяжёлым пурпурным, с золотистыми кистями, занавесом. Всё это сразу поднимает настроение, рождает ощущение чуда (увы, на этот раз чуда не произошло). Наши места – в партере (билеты – аж по 30 фунтов!). Спектакль называется «Кармен Джойс». Музыка, понятно, Бизе, слова какого-то Хаммерстайна (сейчас, это – классик!). Оказывается, это – мюзикл, по мотивам (!) оперы Бизе. Сюжет, как выясняется из рекламки, очень похож на новеллу Проспера Мериме, но это только на первый взгляд. … Действие перенесено из Испании в Америку (все действующие лица – негры!). Время – конец второй мировой войны. Главная героиня – Кармен – вкалывает на парашютной (вместо папиросной!) фабрике. Работать там она, естественно, не хочет, а предпочитает загулы и драки. Во время одной из таких уличных потасовок она встречается с военным капралом Джо (Хосе?), прибывшим на место происшествия для её ареста, который тут же подпадает под её чары. Между ними, как и полагается, вспыхивает любовь (всё, как у Мериме!) и они вместе решают скрыться, при этом Джо дезертирует из армии. Однако, вскоре Кармен переключается на более перспективного любовника, титулованного боксёра Хаски Миллера (аналог тореадора). Она, не задумываясь, бросает беднягу Джо и сбегает с Хаски в Чикаго, где ему предстоит призовой бой. Джо следует за ней, умоляет её вернуться к нему, но Кармен непреклонна: Хаски Миллер богат и одаривает её подарками. В отчаянии Джо убивает Кармен прямо перед стадионом, где Миллер, под рёв болельщиков, выигрывает свой важный матч, а Джо, раздавленный своей безумной выходкой, уныло ждёт прибытия полиции.

Что сказать? Типичный «китч». Музыка – причудливое сочетание гениальных тем и безвкусной аранжировки. С самого начала слух режут жуткие завывания саксофонов. Вообще, поражает нелепость самого подхода к постановке. В голове просто не укладывается, как можно так фривольно трактовать оригинал! При этом, все хлопают! Конечно, технически всё безукоризненно: и вокал, и хореография. Всё отработано до предела. Например, квартет, имитирующий движение поезда, просто бесподобен! И танцуют так, что дух захватывает. Кордебалет выписывает сложнейшие вариации на ограниченном пространстве сцены и порой, кажется, они сейчас рухнут в оркестровую яму, но всё рассчитано до миллиметра! Эффектно, но… всё-таки, это просто развлекаловка.

Моим «старичкам», похоже, всё понравилось. Приехав домой, мы ещё с полчаса сидим в столовой за бутылкой красного калифорнийского вина, обсуждая плюсы и минусы постановки. Я, как могу, высказываю свою точку зрения на такую адаптацию, но не нахожу одобрения с их стороны.

– Есть вещи серьёзные, а есть – лёгкие. Народу подавай хлеба и зрелищ, – заявляет Питер, – Хлеба предостаточно, а зрелища должны быть такими, чтобы отвлекать от «грустных мыслей».

Я обращаю их внимание на то, что зрелищ, все-таки, намного больше, чем «серьёзных» пьес. Развернув взятую в театре афишу, я показываю им, что из сорока спектаклей более половины – мюзиклы, в основном, созданные рукой Эндрю Ллойд-Уэббера.

– Всё определяет рынок, – говорит Мартин. – Сейчас самый пик туристского сезона, а что надо туристам? Лёгкие, смешные пьесы. К тому же, большинство из них плохо говорят по-английски. Так что, чем проще, тем лучше. Вот, например, наши «Кентерберийские Рассказы» – в сокращённом варианте – шли пять лет подряд в театре «Феникс» и на всех 2000-х спектаклях был полный аншлаг.

Что ж, с этим не поспоришь. Можно только подивиться такому феноменальному успеху. На этой ноте мы и расходимся.

Засыпая у себя в каморке, я пытаюсь представить себе, как это будет, если из оперы П.И.Чайковского «Евгений Онегин» сделать такого рода мюзикл. Но, конечно, при этом его осовременить. А что, если сделать Евгения незаконнорождённым отпрыском нашего Генсека? И отправить его в Англию. Где он влюбится в дочку какого-нибудь лорда и ссорится с каким-нибудь молодым аристократом? Да. … На этой мысли я полностью вырубаюсь.

…Сегодня с утра беготня по дому, в основном из спальни вниз в гостиную, где стоит телефонный аппарат, потом ещё ниже в столовую, и снова наверх. Вот где тренировка. «Сколько лет он уже так бегает»! – думаю я про Мартина. Нам предстоит поездка в Кентербери, где продолжатся празднества, намеченные в рамках Чосеровского фестиваля. Мне это по душе: и говорить особо не надо и можно увидеть многое по дороге. Мы едем на машине – за рулём Питер – и прибываем к полудню, как раз к началу запланированных мероприятий. Филипп и Джоанна, уже соответственно одетые, ждут нас в местном отделении чосеровского центра. «Это же, какие деньги надо иметь, чтобы содержать всех помощников и обслуживать все мероприятия», – думаю я про себя. «Недаром, у него свой фонд». «Деньги приходят отовсюду, но мало», – жаловался Мартин накануне. – «Приходиться выбивать у властей».

Надо сказать, прокатились мы на славу. Погода в Лондоне стоит отличная: тепло, солнышко припекает (не то, что сейчас у нас в Питере!), в небе ни облачка. Можно легко представить, как шли в Кентербери, 400 лет назад, паломники – кто на коне, кто пешим ходом, как они отдыхали на привалах, развлекая себя весёлыми байками. Конечно, местность тогда отличалась от нынешней, но общий вид, наверно, остался тем же: те же поля, разделённые межами, те же коровы и овечки на зелёных пастбищах (правда, сейчас все они с бирками на шеях!), те же церкви из серого камня, одиноко возвышающиеся среди лоскутного одеяла полей и пастбищ, те же небольшие рощицы, чудом сохранившиеся из прошлого, аккуратные домики-харчевни с одной стороны дороги, где можно вкусно поесть и выпить пинту светлого пива. Милая, старая Англия!

На въезде в городок, Мартин указывает мне на что-то вроде часовенки, приютившейся у шоссе, сказав: «Здесь захоронена голова Томаса Мора». Во как! «А где же тело»? спрашиваю я. «В Тауэре», ответил Мартин. Бедный Томас Мор! Сей великий муж Англии был обезглавлен по приказу короля Генриха VIII (правда, после суда), который решил, что религия, как и всё в его стране, должна принадлежать ему, а не какому-то «чужому дяде», проживавшему в солнечной Италии. Тело Томаса Мора был похоронено в Тауэре, а вот голова? Говорят, она провисела на колу, в назидание другим «диссидентам», а потом была выкуплена у стражи и брошена в Темзу! Ан нет! Здесь она, в двух шагах от папской цитадели в Англии, покоится себе в скромной часовне на стыке двух дорог. Спи спокойно, дорогой товарищ!

Да, Генрих VIII был крутой мужик! В другом месте, по пути, когда в рощице промелькнули развалины древней церкви, Мартин снова «просветил» меня на его счёт. «А это – руины католического аббатства, разрушенного тем же Генрихом». «Которому очень нужны были деньги», – с усмешкой добавил Питер. – «И он знал, где их можно найти. У попов»! – закончил он торжествующе и захохотал своим заразительным детским смехом. Я сказал, что вожди нашей революции, видимо, хорошо изучили английский опыт, потому что после революции они первым делом взялись за церковь, которую обчистили, как липку.