– Дайте мне потолковать с товарищем наедине, – предложил Боронок, наслаждаясь общей растерянностью и одевая кепку. – Утром мы были друзья. Напомню ему о наших договорённостях.

Единый монолит защитников гостиницы разрушился.

– Толкуй, – махнули руками милиционеры, отходя.

Боронок подошёл вплотную к швейцару. Обнял его. Привёл в чувство.

– Дружище, – задышал он ему в лицо, – у меня есть запасной вариант, но за этот подлый обман я вынужден потребовать сатисфакции.

– Какой такой обман? – пролепетал швейцар. – О чём вы говорите?

– О нашем с тобой общем желании пожить вместе.

– Не было такого желания!

– Что? – угрожающе произнёс Боронок. – Не было? А посмотри, сколько у меня свидетелей за спиной!

Швейцар посмотрел на толпу, затем на милиционеров. Ему вдруг стало невыносимо страшно и одиноко. Всё перевернулось с ног на голову. Помощи ждать было неоткуда. Бандит в кепке, заваривший всю эту кашу, воплощал единственную надежду на спасение.

– Не надо шума, – еле слышно вымолвил он. – Давайте разговаривать.

Боронок удовлетворённо кивнул.

– Вы сказали – у вас есть запасной вариант?

– Да. Поселишь четырёх девчонок.

– Так нет же мест.

– Тогда остаются сорок парней.

Швейцар вздохнул.

– Других вариантов нет?

– Нет.

– Надо сообщить руководству. Я на вашей стороне, но решение принимать ему.

– Давай, сообщай, – согласился Боронок.

Швейцар отсутствовал несколько минут. Томительно было ожидание. Но возвращение переговорщика окупило всё с лихвой.

– Немедленно освободите территорию, – потребовал он. – Руководство выделило вам один номер.

Пока Горыныч на улице сдерживал нетерпение молодёжи, Боронок, Степан и братья в холле гостиницы желали своим подругам спокойной ночи. Проводив их наверх, они сделали по телефону контрольный звонок в номер, услышали живой довольный щебет и покинули гостиницу.

Проходя мимо милиционеров, краем уха Боронок услышал обрывок их разговора.

– Вот и главный любер.

– Куда он свою ораву уведёт?

– Его дело.

– Представляешь, что они там у себя на родине вытворяют?

– Да-а-а…

Боронок улыбнулся. Победа ликовала в его душе. Он взял штурмом крепость, принял капитуляцию и на правах победителя вселился в павшую твердыню всем своим ценным обозом. Теперь можно наслаждаться свободой. Вместе с войском. Вот они, перед ним, потешные дублёры люберов. Все как один достойные благодарности. Сподвижники победы. И Боронок, не в силах сдержать чувств, с короткого разбега прыгнул на них, подминая собой и валя с ног целый клин. Оказавшись на снегу, не успокоился и закувыркался, умножая число отблагодарённых. Обессиленный, упал на спину, раскинул руки, зачерпнул горстями снег и умылся им. Вскочил на ноги, выбежал из гущи, двинул сжатым кулаком в небо и закричал во всю мочь:

– Даёшь дискотеку!

– Даёшь! – подхватили десятки голосов.

В мгновение ока образовавшийся единый живой энергетический поток устремился в ночь – прочь от гостиницы.

Гостиница светилась множеством окон. Одно из них было необычайно оживлено – добровольные пленницы, провожая, желали доброго пути своим мужчинам.

Внизу, покидая свой пост, один милиционер повернул голову к другому.

– Я понял, – сказал он. – Эти любера здесь не случайно. Ребята отчаянно нуждаются в отдыхе.

Милиционер был прав. Ребята встретили рассвет на окраине Таллина. Дискотека бушевала внутри них. Окружающую тишину распугивала песня всех пропавших без вести:

– Это Кара-Кара-Кара, Каракум…

Все вместе они встретились вечером следующего дня в общежитии. Едва переступив порог комнаты, Илона увидела яркое пятно. Большие сиреневые ромашки – герберы. Сердце замерло. Она присела, завороженно смотря на цветы, боясь потревожить и спугнуть это чудо, не видя и не слыша ничего вокруг.

Букет был общим для всех девушек, иначе и быть не могло. Каждая могла любоваться им, считая по праву своим. Однако в нём была сокрыта сокровенная тайна – личное послание ей одной. Не было нужды задавать извечный животрепещущий вопрос «любит-не любит» и отрывать со вздохом лепестки по кругу, гадание здесь было неуместно, все лепестки были изначально красноречивы как один.

А ведь мог бы пройти мимо витрины, не заметив или сделав вид, что не заметил. Нет, заметил, пустил шапку по кругу, сумел достучаться до парней, вернулся тайком и купил. И ради чего? Чтобы порадовать её неожиданным праздником.