С закатом Киевской державы навсегда померкнет в Древней Руси искусство мозаичной «мерцающей живописи». Слишком дорогостоящей роскошью оказалась мозаика для удельных князей. Но, как оказалось, дело не только в дороговизне. Историк В. Н. Лазарев говорит о более глубокой причине исчезновения техники мозаики на Руси и замены ее живописью фресковой.

Он пишет: «Фреска подкупала их не только своей более гибкой техникой, но и более плотной и определенной палитрой, никак не связанной имеющимся под рукой набором мозаичных кубиков. Тем самым фреска допускала более реалистические решения. Именно ей на Руси принадлежало будущее».

Великим мастером мозаики стал знаменитый Алимпий, монах Киево-Печерского монастыря. Великолепное устройство, например, Михайловского храма (в Михайловском монастыре) несет в себе часть и его уникального таланта.

2. СВЯЩЕННЫЕ ПЕЩЕРЫ (КИЕВО-ПЕЧЕРСКИЙ МОНАСТЫРЬ)

В 1551 г., гораздо позже того времени, о котором идет речь, в Москве проходил Собор русской православной церкви, названный Стоглавым. Молодой царь Иван IV, не обремененный в ту пору грузом тяжких грехов, выступил на Соборе с обличительной речью против пороков духовенства. Досталось и монахам. Царь утверждал, что некоторые из них принимают постриг не ради спасения души, а «ради покоя телесного», проявляют небрежение к службе, в монастырях процветают пьянство и блуд, бывает много посторонних, в том числе женщин, и монахи часто живут в миру.

Но какова же изначально была монастырская жизнь? Этот очень обособленный мирок жил по своим законам. Недаром пословица гласит: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят…» Он всегда отличался от повседневного быта крестьянина, ремесленника и боярина.

Как рассказывают летописи, первые поселения монахов, еще пока не монастыри, а места добровольного отшельничества людей, появились в Древней Руси в конце Х-начале XI вв. Возникали они возле церквей, внутри церковной ограды, на освященной земле. Ставились совсем маленькие избушки, которые назывались «келейками». Жили там по одному человеку, потому что именно одиночество должно было помочь все мысли обратить к Богу. Каждый монах возделывал свой маленький огород или клочок поля, обеспечивая свою жизнь необходимым. Главной же его обязанностью было чтение молитв о здравии и в память благодетеля, построившего церковь или давшего деньги на ее содержание.

Первым таким монастырем стал Георгиевский, основанный киевским князем Ярославом Мудрым (сыном Великого князя Владимира, крестившего Русь) в 1037 г. В 1051 г. возник Киево-Печерский монастырь, надолго ставший обителью Русской земли.

Основателем его стал монах Антоний Печерский (983-1073), который, по одному из преданий, выкопал на берегу Днепра пещеры («печеры») для своего отшельнического бытия. Расположились они в четырех километрах от города. Слава о его доброте и подвижничестве, разуме и милосердии разнеслась далеко. Рядом с Антонием стали селиться другие монахи. Антоний, хоть и тяготел к уединению и аскетическому образу жизни, стал духовным наставником для братии, и жить братья начали по законам первых христианских коммун, когда молитвы, трапеза и труд исполнялись сообща.

Подобное существование было заимствовано у византийских монахов, с которыми христиане Руси поддерживали близкие отношения. Настоящим организатором монастыря, строившим жизнь по Типикону – Православному уставу, – стал Феодосий Печерский (1036–1091). Эти два инока (монаха) были первыми русскими преподобными – монахами, признанными церковью святыми.

До нашего времени сохранились эти первые пещеры под названием Ближних. Позже появились Дальние пещеры, образованные из ряда подземных жилищ. Вырыты они в толще желтого лесса. В них всегда сохранялась ровная, устойчивая температура, было достаточно тепло и сухо. Каждая пещера была небольшим помещением всего в несколько квадратных метров, к которому тянулся узкий, не очень высокий ход. Здесь же, под землей, были созданы три небольшие подземные церкви и даже образовано небольшое кладбище. В незначительном отдалении располагались хозяйственные помещения. Все они были соединены между собой коридорами общей длиной в 228 м.

Пещеры были выкопаны в горе, которая принадлежала киевскому князю. В начале 60-х гг. XI в. он подарил эту гору монахам. На вершине ее была построена большая нарядная церковь, вокруг нее – помещения для монахов – кельи, трапезная, хозяйственные строения. Монастырь прозвали в народе Киево-Печерским от древнего слова «печеры» – пещеры.

В этом монастыре начали составление первых русских исторических хроник, здесь же жил и работал первый в Российском отечестве историк-хронист Нестор. В монастыре работали первые русские иконописцы Алимпий и Григорий. Жизнеописание Алимпия богато фантастическими подробностями, но свидетельствует о глубоком уважении, которым искусство живописи пользовалось в Киевской Руси. Итак, Алимпий помогал «гречистии писци из Царьграда» украсить алтарь Успенского собора Печерского монастыря. При этом случилось «чудо»: образ Богородицы «сам вообразился» и «просветился паче солнца», из уст Богородицы выпорхнул белый голубь, облетел весь храм и скрылся. Пораженный Алимпий постригся в монахи, усердно продолжая заниматься своим искусством: «Иконы класть хитр бе зело».

За многую добродетель, выражавшуюся в «смирении, терпении, чистоте, посте, любви, богомышлении» и «незлобии сердца», игумен поставил Алимпия священником. И проводил Алимпий ночи «на пение и на молитву упражнявшиеся», а днем писал новые иконы и подновлял старые, обветшалые не ради корысти, а из чистой любви к своему искусству. Свой малый заработок Алимпий делил на три части: на одну покупал все, что нужно для писания икон, другую раздавал бедным, а третью отдавал монастырю. Так он трудился в поте лица, «не дадяше себе покоя во все дьни». Незадолго до его кончины ему была заказана к празднику Успения икона Богородицы. Пришел заказчик накануне праздника и увидел, что икона еще недописана, а иконописец тяжело болен, и удалился огорченный. Тогда в монашескую келью Алимпия явился «некто, юноша светел» и начал писать икону; через три часа работа была закончена, чудесный иконописец забрал ее с собой и водворил на предназначенное для нее место. Там ее и нашел заказчик. Он прибежал к игумену и рассказал о случившемся. Придя в келью Алимпия, игумен нашел его умирающим…

Сказка? Вымысел? Но так уж повелось в Древней Руси, что искусство иконописца почиталось священнодействием, и заменить умирающего великого художника мог только посланник небесных сил.

Алимпий! Как жаль, что для нас это теперь только имя. Мы сейчас ничего не знаем о его индивидуальной живописной манере, о его творческом развитии. Многое в течение веков утрачено, но имя это для нас очень славное и очень дорогое: первое в истории великой русской живописи. Ведь это первый русский живописец, упоминающийся в русских летописях.