Эйб остановился, переминаясь с ноги на ногу, в некотором замешательстве. Наконец он решился:

– Вы ешьте, ешьте.

С набитым ртом Диллон отозвался:

– Обязательно.

Диллон, сидящий за столом в шляпе, по-прежнему надвинутой на лоб, с ножом и вилкой, казавшимися крошечными в его волосатых руках, произвел на Эйба немалое впечатление. От него исходила напряженная, дикая сила. Эйб ощущал ее. Это немного пугало. Лишь бы что-нибудь сказать, Эйб спросил:

– Вы издалека?

Диллон поднял свои холодные глаза и посмотрел на Эйба.

– Порядочно, – ответил он.

Эйб пододвинул стул и осторожно опустил на него свое маленькое тело. Он положил на стол руки, чистые и мягкие, как у ребенка, и спросил:

– А куда вы направляетесь?

Диллон отломил кусок хлеба и вытер им тарелку. Потом сунул хлеб себе в рот и медленно прожевал его. Затем отпихнул от себя тарелку и откинулся на спинку стула, заложив большие пальцы за пояс. Он по-прежнему держал голову наклоненной, так что Эйб не мог рассмотреть его лицо.

– Чем дальше, тем лучше, – наконец произнес он.

– Может быть, капелька пива пришлась бы кстати? – спросил Эйб.

Диллон мотнул головой.

– Не употребляю.

Лицо Эйба невольно прояснилось. Надо же! Парень мог выпить за его счет, но отказался. Но, возможно, он чересчур расщедрился. Эйб спросил:

– Закурите?

Диллон опять покачал головой.

– Тоже не употребляю.

Из магазина внезапно донесся писк Рози. Эйб выпрямился, прислушиваясь.

– Что это там стряслось с моей Рози? – спросил он.

Диллон стал ковырять в зубах кончиком спички. Он промолчал. Эйб встал и вышел в магазин.

Уолкотт стоял, навалившись на прилавок и злобно уставясь на Рози. Его тощее, костлявое лицо было красным.

– В чем дело? – нервно спросил Эйб.

– В чем дело?! – заорал Уолкотт. – Я скажу вам, в чем дело, гад. Она не дает мне в кредит, вот в чем дело!

Эйб кивнул.

– Мистер Уолкотт, – бледнея, сказал он. – Вы слишком много мне должны.

Уолкотт заметил его страх. Он заорал еще громче:

– Лучше подавайте мне все, что надо, а не то я вас вздую как следует!

Он сжал кулаки и перегнулся через прилавок, замахиваясь на Эйба. Эйб поспешно отступил назад и крепко ударился головой о полку. Рози опять вскрикнула.

Диллон медленно пришаркал из кухни в магазин. Он посмотрел на Уолкотта и сказал:

– Отвали.

Уолкотт был пьян. Кукурузное виски, словно огненный шар, все еще горело у него внутри. Он медленно обернулся.

– Не лезь не в свое дело, голодранец! – крикнул он.

Диллон подался вперед и наотмашь ударил его в самую середину лица. Уолкотт отпрянул, пытаясь устоять, держась за лицо обеими руками.

Диллон спокойно наблюдал за ним. Он потер костяшки пальцев обеих рук.

– Выметайся, – приказал он. – Проваливай отсюда к чертовой матери!

На подламывающихся ногах Уолкотт вышел на улицу.

Эйб и Рози стояли не шелохнувшись. Руки маленького еврея порхали по пиджаку вверх и вниз. Наконец он сказал:

– Вам не следовало бить его так сильно.

Диллон ничего не ответил. Он двинулся к двери.

– Подождите, – остановил его Эйб. – Не уходите. Я полагаю, что мы должны поблагодарить вас.

– Обойдется. – Диллон повернул голову. – Мне надо идти.

Рози подергала Эйба за рукав.

– Дай этому парню работу, Голдберг, – попросила она мужа.

Эйб в изумлении посмотрел на нее.

– Как, Рози… – начал он.

Огромный и ссутулившийся Диллон подозрительно наблюдал за ними. Стоя в дверях сумрачного магазина, он изучал Эйба.

– Да ну же, Голдберг, – продолжала Рози. – Дай ему шанс. Тебе когда-то придется взять помощника, так сделай это сейчас.

Эйб боязливо посмотрел на Диллона.

– Конечно, – сказал он неуверенно. – Ты права. Я собираюсь нанять себе помощника. Это верно. Что, если нам поговорить об этом?

Диллон, немного помедлив, кивнул.

– Валяйте говорите.

Майра Хоган шла по Главной улице, сознавая, что все на нее смотрят. Даже негры замедлили работу, но, боясь поднять глаза, опустив головы, тайком смотрели на нее. Она шла, и ее высокие деревянные каблучки выстукивали вызов окружающим.