– У тебя есть деньги? Твои деньги? Твои? – Хуан живо заинтересовался.

– Ну конечно. У меня много денег в шкатулке.

– Ниньо [2] Ренато! – позвал голос слуги Баутисты.

– Тебя уже ищут, – презрительно улыбнулся Хуан. – Представь, что они сделают, когда ты уйдешь.

– Мы уйдем со всеми моими деньгами, если ты будешь ждать меня вечером. Знаешь где? Там внизу, рядом с ручьем.

– Ниньо Ренато! – снова раздался голос слуги, но уже ближе.

– Сейчас мне нужно идти. Я прибежал сказать, чтобы ты не уходил. Если ты возьмешь меня, то остальное не важно. Мы уедем, я позабочусь о тебе, как хотел папа.

– Ты глухой, мальчик? – сказал Баутиста, приближаясь туда, где они стояли. – Твоя мама послала за тобой. Ты уже достаточно взрослый, чтобы понимать, что должен находиться рядом с ней.

– Уже иду, Баутиста. Не надо кричать.

– Я не кричу, но сеньора в отчаянии, – ответил слуга, понизив голос. Но тут же воскликнул резко. – А еще она сказала, чтобы я нашел тебя и не дал сбежать. Ты понял? Жди, когда сеньора устроит твою судьбу, потому что теперь она приказывает в доме.

Время тянулось медленно. Тело Франсиско Д`Отремон уже покоилось в земле. Отдав дань уважения вдове, важные чиновники вернулись в столицу. Стояла гробовая тишина, настолько тягостная, насколько изнуряющая и изматывающая, опускаясь на роскошное жилище и плодородные земли, на сотню крестьянских домов, и ее траурный креп повис в небе, окружая мраком богатое имение Кампо Реаль.

А в покоях Софии горел свет; к ее дверям подошел дрожащий и испуганный Баутиста, старый и верный слуга:

– Сеньора, мальчика нигде нет.

– Что?

– Изабель, Ана и я искали во всех комнатах. Я послал обойти поля и спросить в крестьянских домах, но там его тоже нет.

– Не хватало еще и этого!

– Сеньора Д`Отремон, мне сказала Ана… – тут Педро Ноэль ворвался в спальню Софии.

– Ренато исчез, – объяснила встревоженная София. – Его пока не нашли и не видели. Его везде искали.

– Пожалуйста, успокойтесь. Он не мог уйти далеко. Он был с вами всего лишь час назад. Наверное, он спрятался в каком-нибудь углу, как делают дети, когда им грустно.

– Если моему сыну грустно, ему следует быть со мной.

– Действительно, но дети ведут себя странно. А что думает об этом Хуан?

– Это другая неприятность, – вмешался Баутиста. – Первым делом я хотел найти его и спросить, но Хуана тоже нигде нет.

– Ну, значит, они вместе, – предположил Ноэль.

– Этого я и боюсь. Что Хуан втянет ребенка неизвестно в какие сумасбродства. Этот мальчишка хуже животного. Настоящий дикарь.

– Как я и говорила… – пожаловалась София.

– Хватит, Баутиста. Не надо больше волновать сеньору, – приказал нотариус.

– Вы знаете, мы приняли его за безумца в Сен-Пьере, – вспомнил Баутиста, – Когда он вошел передать то письмо сеньору…

– Что? Какое письмо? – встревоженно прервала София.

– Прошу вас, успокойтесь, – мягко умолял Ноэль. – Когда случается несчастье, все пророчат трагедию. Нет причин для волнения. Уверен, их искали не везде. Насколько мне известно, невозможно за час обойти дом и усадьбу. Сеньора, позвольте этим делом заняться мне.

– Уже всю прислугу подняли на ноги, только бы этот Хуан не увез слишком далеко ребенка. Я не забыл, что он собирался увезти в своей лодке сеньора той ночью, когда нещадно хлестал дождь и сверкали молнии.

– И куда это он хотел его увезти? – спросила заинтересованная София.

– София, пожалуйста, успокойтесь. Мальчик приехал с письмом от умирающего отца, который попросил сеньора Д`Отремон помочь его сыну. В этом деле нет ничего особенного. А сейчас пойдемте искать Ренато!

– Хуан… – тихо позвал Ренато.

– Я здесь. Ты принес деньги?

– Ну конечно. Посмотри. Вместе со шкатулкой.

– Шкатулка нам не нужна. Бросай монеты в свой платок, и уходим.

– В платок?

– У меня же его нет. Вываливай их к себе и сделаешь мне одолжение. Давай!

Хуан грубо вырвал из рук Ренато платок, набитый монетами, словно в последние часы проснулась старая, жгучая и всеохватная злоба на весь мир, которую Андрес Бертолоци щедро излил в его душу. Он повернул их к свету луны, чтобы лучше рассмотреть, и с удивлением подтвердил:

– Это серебряные монеты.

– Ну конечно. И есть две из золота. Посмотри, каждая золотая стоит сотни серебряных. Папа всегда дарил мне одну золотую монету в день рождения. Многие я истратил. Можно купить много вещей на золотую монету. У нас будет большая-пребольшая лодка, которая с парусами, и мы будем плавать на ней по морям.

– Слышишь? – насторожился Хуан, напрягая слух.

– Да, – подтвердил Ренато с полным спокойствием. – Нас везде ищут, но не на этой стороне. Думают, что мы побоялись глубокого ручья.