Первый помощник откинулся назад в небольшом неудобном кресле и резко обернулся, оторвав взгляд от экранов.

– Капитан. Среди обломков обнаружен крупный объект. Понять точно не могу – но, видимо, это может быть десантный шаттл инквизиции. Что делать?… – озабоченным голосом спросил он.

– Метеоритные бесы!… Только этого нам не хватало! Курс прежний, не дёргаться. Куда летят?

– Вроде, нас не заметили. Сканеры ближнего обнаружения повреждены или ещё что. Движутся расходящимся курсом. Но… Их целью тоже является планета.

– Наверняка. Высадятся и будут там, в ожидании корабля, проверять местные дела… И команда людей в скафандрах, припёршихся в одно из поселений, явно вызовет подозрение, это к бабке не ходи. А не сделать этого мы не сможем – запас воздуха, еды и воды рассчитан на втрое меньшее количество народу, система очищения органических отходов демонтирована, запасов съестного не загружалось…

– Капитан, вы так говорите – будто мы заодно с этими мерзкими последователями Хаоса.

– Так мы и есть вместе. В одной лодке. Если не понял до сих пор. Во всяком случае, не видел тебя среди желающих сопротивляться этому безумномцу, когда он начал выдвигать свои сумасшедшие требования, потрясая взведённой гранатой. У нас только юнга в этом смысле отличился, хотя, казалось бы, куда дальше… И не тешь себя иллюзиями, инквизиция не будут разбираться, почему мы не выполнили прямой приказ и протаранили корабль. Растянут всех на дыбах,пикнуть не успеете. А как разделают – признаетесь во всех грехах сами, как миленькие. Сейчас единственная надежда – на этого спятившего старика, что он действительно выполнит обещание, поможет нам скрыться. В то, что он, как говорил, возместит убытки и даст возможность купить другой корабль – если честно, совсем не верю. Но первый пункт вполне выполним. Мы ведь нужны ему. И, к сожалению, сделать что-то пока не в наших силах – когда сходятся последователи разных богов и культов, нам, простым людям, мешаться среди их игр нечего… Остаётся только стараться быть как можно более незаметными и стараться скрыться при первой возможности.

– Мы больше не видим шаттл – он скрылся из зоны видимости! – голос радиста, обслуживавшего заодно сканеры ближнего пространства, прервал задумчивый монолог капитана, который все слушали едва ли не затаив дыхание.

– Хорошо. Или плохо. Не знаю. Когда рядом инквизиция – никогда нельзя быть уверенным.

– Как бы там ни было, они легко могли взять нас на абордаж. Видимо, действительно не заметили.

– Хотелось бы верить. Но это в любом случае лишь отсрочка…

Проводив на экранах сенсоров ближнего пространства удаляющуюся точку, члены команды было вздохнули с облегчением, но…

– Капитан! Новый объект приближается. Судя по сигналу – частное судно, класс Ладна-4, нейтральное. Может, подберёт нас? Или – ловушка?

– Метеоритные Бесы его знают. Но он, как я вижу, нас уже заметил… И, в любом случае, на планете у нас шансов предельно мало. Давайте SOS, только не широковещательно – помигайте лампочкой, мол, аппаратура вышла из строя.

– Сделано.

– И не забудьте старика предупредить. Мало ли что ему там привидится да в больную голову придёт…

Slice FFA157D60012CE15

Стройная и красивая девушка с коротко остриженными светлыми волосами и большими грустными глазами. Если бы её спросили – кто она, она бы не задумываясь ответила: Ива, селянка, дочь селянки, подданная князя Георга Волкозубого. Который являлся в большом мире мало кому известным правителем одного из княжеств, что ютились на третьей планете Гаммы Пса. Входящей в содружество Трёх Солнц как кормовой и аграрный придаток, в числе самых отсталых и слабо развитых миров. Если бы её спросили – есть ли в ней что-нибудь особенное, она бы также ответила, что нет, и была бы абсолютно права – ничто не отличало обычную деревенскую девчонку от других. Если бы её попросили рассказать про то, как она жила и чем занималась – она так же не колеблясь рассказала бы, что всю жизнь помогала матери заниматься хозяйством, причём, каждый следующий день был настолько похож на предыдущий, что все они сливались и путались между собой, и вся её прошлая жизнь была будто смутным сном, представая, как в тумане. Наконец, если бы её спросили – когда всё поменялось, когда то, в чём и как она существовала раньше, исчезло, и началась новое, когда бытие её, будто змея, сменившая кожу, полностью преобразилось – она бы с точностью до даты по Всеобщему Календарю назвала Тот День.

Она шла продавать зелень в город – вернее, к стихийному рынку, что располагался перед городскими воротами, ведь проход внутрь для одинокой девочки был чреват излишним и нежелательным вниманием стражников. Эти походы раз в неделю немного разнообразили скучную крестьянскую жизнь, привнося в неё некоторую долю риска – на который приходилось идти, чтобы заработать хотя бы немного денег, таких необходимых ей и матери. И в Тот День всё же случилось то, что до этого всегда маячило где-то вдалеке, на горизонте, мрачной грозовой тучей, всякий раз проходя мимо, лишь пугая.

Когда летевшие куда-то высоко в небе люди вдруг резко сменили курс своих флаеров и спикировали на лесную дорогу – сердце Ивы ушло в пятки, и она поняла – это конец. Да, она пыталась бороться до последнего – но силы были слишком неравны, а конец слишком предсказуем. И именно с того самого момента, когда это всё началось, с появления осознания собственной обречённости, в мозгу девочки будто включился свет. Она не задумывалась – что, почему, как. Она не удивилась тому, что полуовощное состояние вдруг сменилось полноценной жизнью, полной красок – к сожалению, не всегда ярких и светлых. Она не обратила внимания, что разум её начал работать гораздо яснее, стал поднимать пласты знаний, о которых раньше даже и не подозревала…

Ужас, осознание близящейся кончины – и совершенно неожиданное, нежданное, внезапное спасение, в лице немощного старика, который зачем-то пришёл на помощь, не побоявшись жестоких и свирепых ратников княжича и его самого. Ива в первый раз видела такое – хоть человека, хоть не человека, который не отворачивается, не проходит мимо, не трусит перед лицом кого-то, кто вроде бы гораздо сильнее. Складывалось такое ощущение, что ему просто ничего не страшно, будто он либо потерял уже всё, чем дорожил, и потому ничего не боится, либо прошёл через все круги ада, возродившись, как феникс. Либо же – просто знает что-то такое, чего не знают остальные, и оттого окружающее кажется отнюдь не таким устрашающим…