– "Нет!" - я просыпаюсь в холодном поту.

– "Алекс, все в порядке?" - слышен справа голос Френка.

Я повернул голову. Френк отодвинул ширму и полусидел на своей койке.

– "Да... да, все в порядке... просто кошмар приснился"

– "О том бое? О крушении?"

– "Да... и не только... Такие четкие образы. И они не стриаются после пробуждения. Это больше похоже на воспоминания..." - проговорил я неуверенно.

Френк внимательно смотрел на меня.

– "Воспоминания?"

– "Да. О том, что со мной было после того как я упал со стены..."

– "Какой стены? Тебя же рядом с истребителем нашли"

– "Черт, я уже ничего не понимаю... наверное это из-за пятидневной отключки"

Я потер голову и лег назад.

– "Это нормально. Мне... тоже кошмары снятся... хотя теперь вся моя жизнь - кошмар!" Френк ударил кулаком по койке.

– "О чем ты?" - я сел на своей койке.

– "Посмотри на меня, Алекс. Моя карьера пилота окончена. Я уже не смогу летать! В этом была вся моя жизнь!"

– "Френк, с протезом тоже можно летать. Да, действительно будет не та скорость реакции, но ты привыкнешь..." - попытался я подбодрить его.

– "Алекс, дело не только в протезе..." - прервал меня Френк.

– "Что?" - я был удивлен.

– "У меня обнаружили повреждения позвоночника. Медкомиссия меня не допустит к полетам"

– "Но ты же можешь нормально двигаться. Ты же спокойно встаешь с койки" - попытался возразить я.

Френк указал на монитор на стене напротив его койки. Медицинский журнал был открыт. На экране были результаты сканирования позвоночного столба Старшего лейтенанта Френка Гэловея.

– "Повреждение нервных волокон. Отслоение костной ткани. Угроза кровоизлияния при перегрузках" - прочитал я вслух.

– "Не нужно быть специалистом, чтобы понять, о каких перегрузках идет речь" - Френк отвернулся к стене.

Я не стал ничего больше говорить. Я знаю, каково ему. Он 15 лет уже сидит в кабине истребителя и все это время сражается. Сначала с повстанцами союза Центавра, потом с пиратами, затем с Мортрексами. А после гибели звена, его целью стала месть... теперь он и этого лишился. Его комиссуют или, в лучшем случае, дадут какую-нибудь должность на корабле или станции, но летать он уже не будет. Даже с лучшими гасителями инерции, избежать перегрузок в полете невозможно. А в бою тем более. Там и скорости другие, и маневры более опасные.

Остаток ночи я провел в размышлениях о своем сне. Что это было? Игра воображения или память? М-да, а я раньше смеялся над аргентинскими вирт-новеллами. Думал, уж в реальной жизни таких фокусов с памятью не бывает. А теперь сижу тут, как очередной представитель семейства Кэпвелл, из ремейка старого сериала, что смотрела моя мама.

Надо попытаться поспать. Может мысли таки сами найдут свое место в пробитой голове.

В 6 утра пришел доктор, он осмотрел меня и, не найдя причины, почему я должен оставаться в медотсеке, отпустил.

Я оделся и тут же по радиосвязи меня вызвал мостик с просьбой зайти к капитану. Хм, просьба, а не приказ, значит новости хорошие. Я тотчас же направился на мостик корабля к комнате брифингов, где капитан обычно и беседовал с подчиненными.

На мостике все как всегда. Справа, тактик - Михаил Земцов, проводит проверку орудийных систем и, похоже, планирует проведение учебной тревоги. Рядом с ним, главный инженер - Кико Накатами по внутренней связи отчитывает своих подчиненных в машинном отделении за то, что они допустили скачек напряжения в какой-то из цепей второй палубы. Слева, офицер по связи - Билл Тор, проверяет сектор на наличие кораблей. Он еще молод, и поэтому несколько не уверен в себе. А прямо передо мной, за креслом капитана сидит наш рулевой - Александр Решетников. Сейчас он ничем не занят, корабль не двигается. Вернее, медленно дрейфует в открытом космосе. Заметив меня, пилот встает и приветствует меня.

– "Как дела, Алекс? Я слышал, ты в лазарете побывал" - сказал он, пожав мне руку.

Он был ниже меня и худощав, но рукопожатие было очнь крепким. Капитан позволил ему отрастить волосы до плеч, что было не по уставу. Со своей копной светлых волос, рулевой легко справлялся, завязывая их в хвост.

– "И ничего-то от тебя не скроешь. Да, вот немножко неудачно приземлился" - пошутил я.

Он пожал плечами.

– "Ну, бывает. Я вот тоже как-то фрегат в ремонтный док немножко криво завел"

– "Это когда его не могли трое суток оттуда вытащить, потому что орудия правого борта продырявили шлюз станции и зацепились за несущую конструкцию?"

– "Мда, весело тогда получилось...мой первый полет..." - он вздохнул и сделал вид, что вспоминает те спокойные времена.

– "Я слышал, вы надрали зад крейсеру?" - спросил я.

Решетников гордо выпятил грудь.

– "Ага. Что касается боевого маневрирования, нам со стариной Демоном равных нет!"

– "Ты пилотировал?" - с поддельным удивлением в голосе поинтересовался я.