Кошмар вел себя очень пристойно. Первые дни просто хныкал и давил на совесть. Потом — молча сидел рядом и перебирал мои волосы, что-то обиженно мне выговаривая. Но не пытался втянуть меня в дискуссию и не пытался заставить оправдываться, так что я к кошмарным жалобам и не прислушивался, пользуя Кошмар исключительно утилитарно и время от времени, так как усталость присутствовала даже в сновидениях.

Приказ прибыть в третий ангар и представиться своему куратору я получил на шестые сутки пребывания на Базе.

В третьем ангаре было непривычно людно — народ, на мой взгляд, делал вид, что заняты какими-то важными делами, а на самом деле только имитировали рабочую суету. Мне указали границу безопасной зоны и убедительно попросили никуда не лезть и ничего не трогать. Во избежание.

Челнок "Кумарин-910", имевший вид двадцатиметрового сильно приплюснутого эллипсоида с заостренным носом с куцым хвостовым и горизонтальным оперением (оперение, как я уже знал, играло у этой модели больше декоративно-эстетическую, чем практическую роль), плавно опустился через раскрывшуюся крышу ангара и завис в метре над полом.

"Выравнивает давление, анализирует забортную атмосферу" — Определил я, уже что-то понимающий в современном воздухоплавании. — "Ну, и пассажиры отстегиваются от кресел и собирают вещи"

В боковой части открылся широкий проход, и образовалась небольшая лесенка из отдельных висящих в воздухе без видимой опоры сегментов, по которой на плиты ангара спустился… сюрприз.

Красивый сюрприз. Роскошный сюрприз. Желанный сюрприз. Сюрприз, затянутый в парадно-выходную форму лейтенанта СНАДАК. Это был всем сюрпризам сюрприз!

Если это устроила Роза (а она, являясь начальником всей этой "лавочки", не могла об этом не знать), то я ее уже простил, снова ее люблю и когда-нибудь в будущем даже готов на ней жениться. За такой-то сюрприз! И даже готов перед ней извиниться за свое, согласен, не совсем джентльменское поведение! Потому что, "девушки не для этого предназначены"!

Пытаясь удержаться от глупой улыбки, упорно лезущей на лицо, я подошел к Сюрпризу и прижал кулак к груди:

— Вар лейтенант! Младший лейтенант СНАДАК, контролер-помощник ИМСЛУКОН Кейдан ан-Солано! Перехожу в ваше распоряжение! Жду приказов!

— Вольно, вар младший лейтенант! — Радостно улыбался Сюрприз… а потом кинулся мне на шею. — Кейчик!

— Лима!

Мой очаровательный доктор, заливаясь счастливым смехом, висела у меня на шее. Думаю, я улыбался так же радостно и, возможно, тоже смеялся. Да плевать!

Собственно, ничего друг другу мы толком в первые минуты встречи сказать не могли, поскольку упоенно целовались под весьма оторопевшими взглядами присутствующих "контролеров". Ну, допускаю, что зрелище офицера СНАДАК, целующегося с младшим офицером ИМСЛУКОН, вряд ли так распространено в мирах Империи.

И — вопрос — подпадает ли ЭТО под дисциплинарный поступок? И есть ли тут военная полиция? Или ИМСЛУКОН обеспечивает дисциплину собственными силами, например, какой-нибудь внутренней Инквизицией?

— Куда нести? — Спросил я, уже находясь у выхода из ангара с доктором на руках.

— Вообще-то, я должна представиться командованию базы. — Лима устроилась на моих руках поудобнее и уткнулась в мою шею. — Но — подождут. Офицерский корпус три, квартира десять! Выполнять, младший лейтенант!

Жаль, что территория Базы ИМСЛУКОН обладает экстерриториальностью и на ней не действуют обычаи Солано. Кого-кого, а Лиму я с радостью протащил бы на руках до ближайшего "семейного города" ан-Солано для заключения брака. Правда, во-первых, до него триста кэ-мэ (но можно ведь делать остановки на отдохнуть… и на все остальное), во-вторых, за размолвку с Розой мне устроили семейное аутодафе, отец был в ярости, мама плакала… Так что с получением согласия семьи на мою женитьбу с доктором медслужбы лейтенантом Лимарией Квитон могут быть некоторые трудности…

С другой стороны, по действующим в Империи законам, разрешение родителей мне и не требуется. Нужно только обоюдное согласие вступающих в брак. Я согласен всеми конечностями, а доктор… ну, никто ее тогда, на Давитоне-1, за язык не тянул, верно?

ЭТО было квинтэссенцией нежности и осторожности. Не знаю, как Лима, а я уже и не надеялся ее снова увидеть. Так что обращался я с доктором, как с хрупкой дорогой вазой — бережно и терпеливо. После феерического финала она даже разрыдалась, тут же спрятав лицо у меня на шее.