– Ух ты. Это ж каким образом я должна оказаться в рядах самых сильных, если здесь есть девочки, которые по десять лет танцуют, а я к пилону ни разу не притрагивалась?

– Не переживай, тебя тоже научат, - не переставая улыбаться, вставила Жанна, - к тому же, далеко не все хотят туда ехать, у некоторых здесь лучше получается.

Солнце жарило, как будто было на работе, я прямо в тунике прыгнула в бассейн, чем вызвала несказанный восторг у Ольки. Она мне начинала нравиться. Что-то необъяснимо притягательное было в ее ребяческом образе, она мгновенно заражала своим громким смехом.

– Слушайте, вам дали симки местные?

– Да, надо обменяться номерами, - кивнула Жанна.

– А ты с кем живешь?
– Олька как крокодил по нос погрузилась в воду.

– С красавицей и чудовищем, - хохотнула я в ответ, - кроме шуток.

– О, а это с тобой живет та девка с квадратными бровями и челюстью, выдвинутой, как балкон?
– оживился крокодил.

– Ахахахаха!
– не удержалась я, - ты тоже обратила внимание?

– О, на такое не то, что обратить внимание, такое надо по телевизору показывать!

– Нельзя так смеяться над людьми!
– но было уже поздно, и мы просто держались за животы от смеха.

Еще некоторое время мы обсуждали примеченных нами коллег и первые впечатления о поездке. В компании моих новых знакомых я чувствовала себя как среди старых друзей. Оказалось, что Оля - сирота, жила она с бабушкой и играла в любовь с каким-то душевно больным Андреем, который названивал ей примерно каждые двадцать минут и на которого Олька орала, как потерпевшая. Жанна же в свои двадцать пять имела двоих маленьких деток и была женой какого-то нерадивого козла, который сам ничего в жизни не сделал и ни к чему не стремился, но постоянно всем попрекал жену. По всей видимости, она его все же любила, хотя и отзывалась о нем не самым лучшим образом, видимо, стараясь саму себя убедить, что пора бы с ним расстаться. И уж наверняка она обожала своих детей, с которыми общалась в скайпе, глотая слезы уже в первый день. Они обе хотели заработать для своих семей, и с этим благородным желанием с нетерпением ждали начала работы.

В два часа мы встретились с преподавателем английского языка. Это была молоденькая брюнетка с опухшим, вероятнее всего от алкоголя, лицом. Ее веки делали попытки подняться, но в целом было похоже, что ее бьет нервный тик, когда она пыталась резко проморгаться и сфокусировать взгляд.

– Привет, девчонки. Меня зовут Сара, я буду с вами заниматься. На занятия ходить обязательно, кто не появляется - будет оштрафован за каждое непосещение. Расписание будет висеть в гримерке на зеркале, подходите проверяйте, - этот небольшой монолог, заученный давным-давно, по всей видимости, звучал так, будто его исполнял робот.
– Сейчас давайте проверим, кто, что уже знает, и потом я смогу ориентироваться, кому и что нужно подучить.

Я вызвалась первой переброситься с ней несколькими фразами на английском, и сразу же была освобождена от уроков. Обучение сводилось к тому, что каждая девочка должна была посетить семнадцать часов, и предполагалось, что за это время она постигнет хоть какие-то азы, если совсем не знала ничего. Нет, как говорится, можно и зайца научить курить, но за семнадцать часов, в группе из примерно десяти человек, с полупьяным преподавателем... Что ж, можно было лишь пожелать удачи. Позже я поняла концепцию: их учили определенным фразам, чтобы танцовщица могла поприветствовать гостя, принять предложение выпить или самой попросить заказать что-то, если клиент тормозил, предложить приватный танец, попросить чаевые и... все. Да, пожалуй, все. Тоже верно - не будут же они здесь изучать прошедшее совершенное время в страдательном залоге...

Как и было обещано, через час появилась Вика. Она мне сразу понравилась. Внимательный взгляд карих глаз располагал к себе при первом же знакомстве. Лицо ее даже без макияжа было весьма привлекательным, а накануне, придя на работу в полной боеготовности, она была просто богиней. Вика повела нас по магазинам, а точнее - по каким-то мастерским, где престарелые тайцы обоих полов сидели шили самые разнообразные платья из дешевого материала и хлипкой фурнитуры. Я бы ни за что не купила что-либо из таких нарядов, но нам было велено делать примерки и подходить к Вике на одобрение. В рабочей артиллерии должен был быть хотя бы минимум: короткое платье для зала, длинное платье для витрины, костюм для сцены и для приватного танца.

Мне подсунули отвратительное синее платье, едва прикрывавшее попу и открывающее руки и плечи, и наш босс одобрительно кивнула:

– Берем!

– Но в нем же не возможно спрятаться!

– Девочки, мы же не в библиотеке работаем. Поверьте моему опыту, я знаю, что вам нужно, лучше вас.

Кое какой гардероб был выбран, и нам пора было возвращаться, чтобы успеть подготовиться к занятиям танцами.

Мне интересна была хореография. Я любила спорт, и все новое в этой сфере, по возможности, должно было быть опробовано. А танец на пилоне - ни что иное, как спорт. Да, это не только томная ходьба вокруг шеста и раздевание под музыку, это - виртуозные движения и трюки, с которыми люди выступают на международных соревнованиях и которые под силу далеко не каждой смазливой девчонке.

– Ну, что? Кто первый меня удивит?
– ободряюще спросила тренер.

Как там в школе? Лес рук.

– Ладно, скажите, кто занимался?

Многие девочки подняли руки и тихо пропубнили что-то невнятное.

– Отлично. Ты, - она обратилась к высокой крупной молдаванке, - как зовут?

– Наташа. Но я не занималась никогда раньше, - смутилась та.

– Ничего страшного. Я просто хочу посмотреть, как ты ходишь. На сцену!

Девушка покорно поднялась на маленький подиум.