Ал полагала, что неудержимо влюбляется. Собственно, все женщины на борту, так или иначе, отдают должное красавцу-капитану. Его безупречное воспитание и манеры... Видят боги, даже сушеная мышь Тиффани порой бросает этакий особенный взгляд на капитана. Изо всех сил делает вид, что совершенно равнодушна, но на самом деле и эту унылую особу посещают неуместно романтичные мысли. Тем более, госпоже Нээт приходится проводить куда больше времени в капитанском обществе...

У Аллиотейи имелись причины для огорчений. Эти несколько дней, отведенных судьбой для путешествия (да-да, уже не унизительного болезненного мучения, а светлого, и возможно, единственного в ее несчастной жизни путешествия) омрачались присутствием безобразного, наглого и вульгарного существа. Вернее двух, но Шилка хотя бы на обеды в кают-компанию не ходит. Зато эта... непотребная женщина по имени Асмалия Кристли почти все время проводит там, хотя имеет шикарную каюту, и вообще... Хуже всего, что она действительно красива. Как боги допускают столь возмутительное соединение привлекательности и пошлости в одном существе, абсолютно непонятно, но тем не менее...

Глупо заблуждаться: Асмалия интересна капитану. Нет, конечно, он не позволит себе по настоящему увлечься этой яркой "штучкой", но он мужчина.

У Ал имелось крайне мало опыта для подробной оценки Асмалии Кристли как... как объекта мужского интереса. Дома, в Порт-Норесте подобные дамы уж никак не могли служить темой для разговора. Конечно, семейство Нооби знало, что где-то существуют непристойные, падшие и корыстные особы, избравшие своим ремеслом развлечение неразборчивых мужчин, но что за дело приличной семье до столь преступного непотребства? Порой до Ал доходили ужасные слухи о тайных притонах разврата, но это же лишь ужасные сказки, не правда ли? Впрочем, эта губастая Асмалия вполне реальное существо, со всеми своими ужимками, головокружительно дерзкими платьями и выставляемыми напоказ драгоценностями. Ужасный пример порока и бесстыдства. Ужасный, но чем-то занимательный...

У мостика раздался бархатный смешок, легкомысленное восклицание... Явилась, куртизанка беспринципная... Аллиотейе абсолютно не хотелось смотреть в ту сторону, но открыто игнорировать развязную особу невозможно. Все же "Повелитель" не такой уж большой корабль.

Он с ней разговаривал. Как ни в чем не бывало, словно счел вполне естественным появление этой дряни в розовых шелках на мостике корабля. Отчего блондинки так обожают этот вульгарный оттенок, да еще смеют его подчеркивать безвкусными рубинами? А что за ужасающее декольте?!

Взглянув на мостик, Ал немедленно забыла о мерзком декольте. Он стоял рядом с этой... этой женщиной, такой отстраненный, совершенно не сочетающийся и чуждый незваному воплощению блондинистой вульгарности и порока. Какой мужественный поворот головы, как густа волна кудрей, грациозно падающая на глаза, вот его ладонь небрежно легла на рукоять меча. Наверняка он незаурядный боец...

– Леди Нооби, дорогуша, не позовете ли вашу компаньонку? Мы решили составить партию в "маг-эльнор".

Аллиотейя вздрогнула. "Дорогуша", ну не возмутительно ли?!

– Леди Нооби, просим вас отпустить вашу подругу, - улыбнулся с мостика капитан.
– Мы бы сыграли партию-две. Если вы не возражаете, естественно.

О, боги, как сдержанно, как понимающе он улыбается! И эта доверительная интонация в его просьбе...

– Несомненно, лорд Лино. Сейчас я пришлю Тиффани, - ответно улыбнулась Ал.

В эту минуту ей страстно захотелось уметь играть в "маг-эльнор", пусть даже несовершенно, пусть по-дилетантски. Увы, в доме благородных Нооби никому и в голову не приходило увлекаться азартными играми.

***

Тифф открыла дверцу клетки, ухватила увесистое тело шуршуллы за задние конечности и несколько раз энергично встряхнула. Шилка издала горестный полусвист, но в принципе зверек к подобной регулярной экзекуции успел попривыкнуть: опилки и стружки соскользнули с густого меха брюшка и боков, кружась, замерцали в лучах солнечного света.

– Ладно-ладно, сиди уж, - пробормотала Тиффани.

Вытряхнутая и освеженная шуршулла утвердилась на своей кругленькой заднице, ухватила чурбачок и каюту наполнили звуки энергичного пиления. Собственно, точил деревяшку зверь не то что бы шумно, зато практически непрерывно. Двуногим обитателям каюты приходилось сосуществовать рядом с этой мини-лесопилкой. Впрочем, обитательницы каюты уже привыкли. По ночам можно было накрыть клетку плащом, под которым Шилка начинала ругаться, свистеть и топать, успокаиваясь лишь через какое-то время, к счастью не такое уж продолжительное. Судя по всему, грызть деревяшку в одиночестве и темноте ей было скучно.

– Сегодня неспешно грызет, - вяло отметила Тифф.

– Муу-ы!
– согласилась рабыня, сидящая над рукодельем.

В обязанности Блошши было вменена добыча развлечения для зверя, служанка ходила к корабельному плотнику за чурбачками для неутомимой шуршуллы. Считалось, что зверек играет деревяшками, но по догадкам Тифф, скоро плотник должен заподозрить дурное - Шилка изничтожала пиломатериал с неутомимостью камина среднего размера. Причем предпочитала дуб или тик, дешевую сосну с тополем изгрызала с явным отвращением и очень быстро.

– Ты поспокойнее, - напомнила Тифф клетке.

Шуршулла на миг опустила огрызок бруска, выразительно вздохнула и принялась пилить дальше. Сидел зверек облокотившись о прутья, задние короткие лапки постукивали пяточками об усыпанный опилками пол. Понятное дело, дуб попался, он же дивно вкусный.

Тифф снова слегка замутило. О вкусах лучше не вспоминать. Качка на конторщицу вполне воздействовала, пусть и не так остро как на высокоблагородную компаньонку. Порой Тиффани хотелось попросту отобрать амулет. Но стоило вспомнить беспомощное существо, стонущее в обнимку с ведром, как опрометчивое желание исчезало. Лучше уж самой потерпеть и заняться чем-то полезным.